Хоть трава не расти

Окошечко регистратуры психоневрологического диспансера открывается сравнительно рано — в девять часов утра. Но «серьезных» посетителей в это время еще мало, а приходят люди случайные— не те, для которых открыт и работает диспансер...

Примерно об этом подумал я, когда мне на стол положили историю болезни первого посетителя, первого пришедшего сегодня на прием пациента.

История болезни тоненькая, всего несколько листков. Пятнадцать лет назад больной перенес черепную травму, пил, три раза пытался начать противоалкогольное лечение, но, побывав раз-другой у врача, надолго исчезал. В состоянии опьянения неоднократно обращался к врачу с просьбой выдать ему больничный лист, на что, разумеется, получал отказ. Вот и вся история болезни...
— Можно войти?

Человек еще у порога, а я уже чувствую запах алкоголя — не то вчерашний перегар, не то «больной» уже успел опохмелиться. Сейчас начнет просить освобождение от работы...

Посетитель входит в кабинет и с видимым интересом начинает разглядывать меня: очевидно, прикидывает, начать ли без обиняков с больничного листа или некоторое время порассуждать насчет своей неудачливой жизни...

Я молчу. Жду. Мне хочется, чтобы он заговорил первым. Интересно, чем живет этот человек, давно ли пьет, кем был, кем стал?..
—       Удивительно! — восклицает мой собеседник.— В космос летаем, а человека вылечить не можем!.,
Я все еще молчу: жду, что он скажет дальше.
—       Три раза начинали мне лечение и три раза назначали антабус. А он мне про-ти-во-по-ка-зан!..

Теперь все встает на свои места. Банальнейший случай: он с радостью бросил бы пить, но таблетки, с помощью которых это можно сделать, ему, видите ли, противопоказаны...

Удивительно все-таки устроен пьющий человек! Чего только он не «употребляет», чтобы получить привычное состояние оглушения! Одеколон, политуру... То есть именно то, что может убить, а не только принести вред здоровью. А стоит лишь начать лечиться от алкоголизма— человек сразу начинает дотошно допытываться: «А эти таблетки мне не вредны? А уколы эти можно? Не повредит ли это?..»

Мнительность и повышенное, ничем не оправданное, беспокойство о собственном здоровье у человека, страдающего алкоголизмом, удивительно сочетаются с полным безразличием к тому, что он действительно может принести непоправимый вред себе, когда пьет всякие суррогаты...

Здоровому человеку этого не понять. Как, например, можно пить клей «БФ»? Оказывается, можно. Надо только смешать его с водой, поболтать и...

Уже много лет у нас в стране и за рубежом большой известностью пользуются специальные противоалкогольные препараты — антабус, антетиль, тетурам... Человек, в организм которого они введены, не может употреблять алкоголь без тяжелых для себя последствий...

Я наблюдал сотни случаев, когда люди, беспробудно пьянствовавшие многие годы, с помощью этих лекарств становились совершенно непьющими и даже, более того, испытывающими отвращение при одном только запахе или виде спиртного...

Но, конечно, не во всех случаях лечебный процесс протекает легко. Основная трудность в том, что решимость алкоголика лечиться и стать непьющим иссякает довольно быстро.

Когда сглаживаются тягостные симптомы отравления алкоголем и больной начинает себя чувствовать более или менее удовлетворительно, решение его стать непьющим начинает колебаться. Но принятые им лекарства уже лишили его физической возможности употреблять алкоголь. Возникает внутреннее противоречие. Начинаются различного рода ухищрения, направленные к тому, чтобы так или иначе прервать лечение, не довести его до конца. Алкоголик является в диспансер все более неохотно, таблетки принимает, болезненно морщась. Извлекается на свет божий старая житейская - «мудрость»: «Лекарство одно лечит, а другое — калечит...»

И хоть все говорит за то, что лечение больному алкоголизмом идет явно на пользу (и сон стал лучше, и аппетит восстановился, и вообще он стал другим человеком— бодрым, Энергичным, свежим), он ходит «по докторам» и, жалостливо заглядывая в глаза, выспрашивает: «Скажите, а не вредно мне это, а? Что-то вот тут стало щемить, а вот тут что-то дергается... Раньше этого вроде бы не было...»

Типичный ход рассуждений алкоголиков — тех, у которых мы определяем алкогольные изменения личности. Пить до потери человеческого облика — это не вредно. А вот лечиться и стать непьющим — это вредно...

Обо всем этом я долго говорю со своим утренним пациентом. Кажется, он начинает менять мнение о своей неизлечимости. Но вот по поводу применения антабуса он все еще не уверен:
— Ведь все говорят, что это лекарство вредно действует на печень... Разве это не так?
И снова терпеливо и настойчиво я разъясняю ему, что о вредности антабуса любят говорить лишь те, кто ищет предлог уклониться от лечения...

В самом деле, посмотрел бы он (хотя бы бегло) истории болезни людей, обращавшихся в наркологический кабинет: многие лечились здесь, и почти все они были буквально возвращены к жизни, к работе, к семье...

Пришедший ко мне на прием мужчина явно колеблется: с одной стороны, жаль расставаться с такой удобной позицией: «Я пью потому, что меня не могут вылечить...» А с другой стороны, как-то уже неудобно говорить, что противоалкогольное лечение может принести ему вред, так как оказалось, что к этой отговорке прибегают почти все, кто пытается (часто из-за боязни) уклониться от лечения.

...Расстаюсь с посетителем. Кажется, мы так и остались недовольны друг другом.

Он уходит, нарочито громко прикрыв за собой дверь, Еще бы! Больничного он не получил, и ему теперь надо идти на работу, где от него весь день будет пахнуть водкой, а его это никак не устраивает. Было бы куда лучше получить больничный лист с: какими-нибудь нейтральным диагнозом, что-нибудь вроде: «астеническое состояние» или «пищевая интоксикация».;. Потому что работать — сил нет: и слабость, и вялость, и раздражение какое-то... Выпить бы сейчас хоть полстакана водки и залечь. А там—хоть трава не расти!..