Особое место среди психологических моделей алкоголизма занимает в настоящее время концепция, в основу которой положен трансактный анализ (Berne, 1964; Steiner, 1971; Carrol, 1980).
Под трансакцией в психологии понимается действие, переходящее в ответное действие или состояние другого субъекта и как бы рассчитанное на такой трансформированный возврат. Система трансакций строится из осознанного или неосознанного мотива вызвать определенные изменения в действиях или состоянии другого лица, необходимые для удовлетворения потребностей субъекта трансакции (Столин, 1982). Автор трансактного анализа Э. Берн описал взаимосвязанные системы трансакций, названные им играми.
В книге «Игры, в которые играют люди» (Berne, 1964) среди других детально описана игра «алкоголик». В ней выделяются пять действующих лиц: сам алкоголик; «преследователь» — главная роль, на которую ориентирована игра, чаще всего это субъект противоположного пола; «спаситель» — как правило, это врач-психотерапевт, услугами которого субъект трансакции рассчитывает воспользоваться; «недальновидный собутыльник» и «профессионал-бармен» или просто продавец спиртных напитков. По правилам игры одно лицо из окружения алкоголика может играть сразу несколько ролей, в некоторых случаях часть ролей упраздняется.
Рассматривая алкогольное поведение как своего рода игру, позволяющую больному манипулировать чувствами и действиями окружающих, автор подчеркивает, что самое употребление спиртного выступает всего лишь как случайное удовольствие, дополнительное преимущество, процесс, ведущий к кульминации— похмелью. Удовольствие, получаемое от похмелья,— это способ привлечь внимание к себе и своим переживаниям, завести «преследователя» в тупик и получить от него прощение. Прибегать к такому непривлекательному средству получения удовлетворения больного алкоголизмом побуждает низкая самооценка, обусловливающая страх перед психологически интимными, доверительными отношениями, предполагающими самораскрытие. Именно в целях их избегания возникает и поддерживается потребность сохранять отношения игры.
В работе последователя Э. Берна К. Штайнера (Steiner, 1971) уточняется психологическая динамика манипулятивного поведения больного алкоголизмом и дается описание еще двух вариантов таких игр, которые отличаются главным образом тем, какой психологический выигрыш старается получить больной.
Наши наблюдения позволили выделить еще один вариант таких игр, который используется больными, ранее проходившими курс лечения от алкоголизма и сознательно или несознательно использующими страх ближайшего окружения перед возможным срывом и попаданием в больницу для достижения иных, уже неалкогольных по своему содержанию целей, но по-прежнему старым, манипулятивным способом.
Дж. Кэррол (Carrol, 1980) синтезирован взгляды представителей трансактного анализа и выделил в общей сложности восемь вариантов игр, которыми пользуются больные алкоголизмом: 1) игра в «гориллу», или запугивание и шантаж окружающих возможностью рецидива; 2) игра в «вечного шутника», или «клоуна», у которого нет серьезных проблем; 3) разыгрывание «сумасшедшего», сопровождающееся бравированием и аггравацией симптомов психопатологических расстройств; 4) проецирование на себя образа крайне хрупкого, слабого, ранимого, беспомощного и нерешительного человека; S) разыгрывание роли образцового пациента с атрибуцией ответственности за свое исцеление врачам и персоналу либо, наоборот, оспаривание всех правил и предписаний со скрытым или явным стремлением уклониться от лечения; 6) разыгрывание роли помощника врача по отношению к проблемам других больных и частичная идентификация себя с этой ролью с целью избежать отношения к себе со стороны окружающих как к обычному алкоголику; 7) поглощенность спортом, музыкой, телепередачами или иным занятием в период нахождения на лечении и демонстрация посредством этого своих, отличных от общих, целей пребывания в больнице; 8) нарушение режима лечения (например, употребления алкоголя, сексуальные действия и пр.) с целью добиться выписки.
Игры, по мнению Дж. Кэррола, тесно связаны с доминирующей защитой, направленной на то, чтобы избежать действительных перемен в своем алкогольном образе жизни. Отрицание, проекция и «алкогольные алиби» (псевдорационалистические истолкования своего пьянства и образа жизни) выступают как основа для образования межличностных защитных манипуляций (игр), позволяющих сохранить основное направление поведения, подчиненного влечению к алкоголю. Поэтому хитрость и лживость больных алкоголизмом не являются изначально присущими им личностными качествами, а выступают как неотъемлемая часть роли, разыгрываемой больными в рамках той или иной трансакции, истинная причина появления которой в репертуаре поведения больного заключается в патологическом влечении к алкоголю.
Если сопоставить трансактное описание поведения больных алкоголизмом с интерпретацией такового в современной бихевиоральной психологии, то оказывается, что, независимо от кардинальных различий в теоретических основах, мотивы поведения при алкоголизме интерпретируются представителями этих направлений почти одинаково.
Трансактное направление подвергается резкой критике со стороны клиницистов, которые полагают, что его авторы игнорируют закономерности клинической динамики алкоголизма, феномены зависимости и т. д. и сводят все алкогольное поведение к системе трансакций. Такая критика не является обоснованной, поскольку с помощью рассматриваемой концепции описывается и весьма тонко анализируется один из важных социально-психологических механизмов, участвующих в формировании и актуализации патологического влечения к алкоголю, а в дальнейшем — в установлении патологических стереотипов межличностного поведения и изменений личности больных. Однако фоном или почвой для манипулятивного поведения, безусловно, являются другие, более фундаментальные особенности клиники, течения и психологии больных алкоголизмом.