Иные государственные деятели тоже приходят к выводу, что экономический прогресс возможен только при резком снижении рождаемости. Наиболее серьезны проблемы в этом отношении, конечно, у Индии — первой из развивающихся стран, предпринявшей планирование семьи. Однако несмотря на десятилетия интенсивной кампании контроля над рождаемостью, население индийского субконтинента ежегодно возрастает на 12 миллионов, что почти равняется населению Австралии. Каждый год по Австралии — не слишком ли?! Если нынешняя тенденция не изменится, то к 2000 году Индия может опередить Китай и стать самой населенной страной в мире.
Чем прокормить такую массу людей? Методы «зеленой революции» не принесли ощутимых результатов. Мексика, например, добилась больших успехов в сельскохозяйственном производстве, однако быстрый рост населения превратил эту страну из экспортера в импортера. В той же Индии настойчиво выдвигаются предложения законодательным путем ввести принудительную стерилизацию брачных пар после рождения определенного числа детей. Аналогичные требования раздаются в Канаде и США. «В законодательные собрания двух штатов — Иллинойс и Южная Каролина,— пишет профессор Б. У. Урланис,— внесены законопроекты, предусматривающие обязательную стерилизацию брачных пар, получающих пособия по бедности... Примерно в том же направлении пошло правительство Сингапура, объявившее, что оно будет применять санкции против граждан, которые «не ограничивают размер своей семьи». Министерство здравоохранения этой страны представило в парламент законопроект, в котором рождение четверых и более детей в семье предлагается рассматривать как «антисоциальный акт», требующий проведения определенных законодательных мероприятий».
Бюллетень Международного бюро труда в Женеве начинает один из своих номеров абзацем, выделенным черным курсивом: «В своей книге, озаглавленной «День страшного суда»,— читаем мы,— американский автор Гордон Раттрей Тейлор указывает, что в наше время мир проходит не через простой «взрыв населения», но нечто гораздо более серьезное. Ибо при взрыве частицы теряют скорость по мере того, как они отдаляются от центра взрыва. В области же демографии скорость частиц возрастает постоянно. Ясно, что демографическое развитие не может продолжаться бесконечно такими темпами».
Раз «взрыв» — надо поглубже разобраться в причинах, обнажить и проанализировать его корни.
— Смотрите,— с ученым видом восклицают некоторые западные исследователи,— по демографическим данным, мир явно делится на две основные группы: одна — с низкими рождаемостью, смертностью и приростом населения (сюда относятся экономически развитые страны, где люди умирают, в основном, от хронических «болезней цивилизации») и вторая группа с высокими показателями в этих областях, характерными преимущественно для развивающихся стран (здесь главная причина смертности — инфекционные болезни). В СССР —социализм, в США — капитализм, однако обе страны оказываются в одной группе по этим важнейшим показателям. Сами марксисты признают, что тип патологии и воспроизводства населения не зависит прямо и непосредственно от характера производственных отношений; в любом обществе на оба эти показателя оказывают влияние укоренившиеся в массах традиции, биологические и психологические особенности населения, уровень здравоохранения и медицинской науки, географическое положение страны, словом, категории общечеловеческие. Так не ясно ли,— делают они вывод,— что понятия «капитализм» и «социализм» в наши дни безнадежно устарели? В мире существует ныне единое индустриальное общество!
Западногерманский демограф Макенрот так и пишет: «На месте характерного для раннего капитализма внутреннего расслоения на собственность и несобственность сейчас выступают народы собственники и народы несобственники... Ни на чем это так ясно не видно, как на типе воспроизводства населения». Французский демограф А. Сови подтверждает: «Иерархия социальных классов постепенно уступает место иерархии народов».
— Мозг твой еще несовершенен, зреющая кроха, ты пока не в состоянии понять, что миф о «едином» обществе существует лишь в мозгах его сочинителей. На самом-то деле, за что ни возьмись вокруг, на всем лежит родимое, нестираемое тавро имущественной, классовой принадлежности.
...Группа заокеанских исследователей задумала изучить, как распространены в одном американском городе— Нью-Хавене — психозы. Выяснилось, что на 100 0G0 населения приходится страдающих психозом: 188 промышленников и банкиров; 291 администратор; 518 квалифицированных рабочих; 1505 неквалифицированных рабочих.
Что же, существует, значит, прямая зависимость состояния здоровья людей от их материальной обеспеченности!
Безработные США, живущие на пособие, в полтора раза чаще подвержены острым и в два раза чаще — хроническим болезням, чем те граждане, у которых годовой доход превышает 3000 долларов. На каждую тысячу американцев в среднем приходится 20,3 страдающих болезнями сердца. Но на ту же тысячу обеспеченных людей выпадает только 11,9 случая болезней сердца, а на тысячу бедных — 63,8 случая.
Группа английских ученых детально обследовала 17 тысяч детей, родившихся в разных концах страны между 3 и 9 марта 1958 года. Через 7 лет те же ученые вновь проверили своих давних, но уже подросших, знакомых. Руководитель этой интересной работы Дональд Дэви в своей книге «От рождения до семи» сообщает выводы: «Разница в социальном положении родителей,— установили исследователи,— сказывается не только на умении читать, но и на поведении детей в школе. Одни без особых усилий приспосабливаются к требованиям учебной программы и к школьной дисциплине. Другие воспринимают новую обстановку почти враждебно, «акклиматизируются» с трудом. Последние, как правило, принадлежат к семьям с низкими доходами... Разрыв заметен даже в физическом развитии. Считается, что средний рост детей в целом увеличивается с каждым десятилетием. Но разница в росте между различными социальными группами остается неизменной... Дети обеспеченных родителей в среднем на 1,3 дюйма (дюйм = 2,54 см) выше выходцев из семей, стоящих на низшей ступени социальной лестницы... Семилетние из семей с одним или двумя детьми оказались на 12 месяцев впереди своих сверстников из многодетных семей (5 и более детей) в овладении навыками чтения и на 3 месяца — В успехах по арифметике».
Фред Дж. Кук — автор вышедшей в США книги под выразительным названием «Заговор против пациента» — описывает такой случай: вечером в Эсбери-Парке (штат Нью-Джерси) некий процветающий бизнесмен Чарли Бринкли, садясь в свою машину, вдруг почувствовал, что в левом глазу ему что-то мешает. Окулист, к которому он обратился, установил — произошла отслойка сетчатки. Лечение в глазной клинике длилось 82 дня и вот во что обошлось больному:
| Гонорар хирургу Гонорар терапевту Гонорар анестезиологу Круглосуточный сестринский уход Стоимость пребывания в больнице (большую часть времени в четырехместной палате) Анализы, электрокардиограммы, специальные очки |
— 2800 долларов — 750 $ — 450 $ — 5658 $ — 4612 $ — 1000 $ |
| Всего: | 15 270 долларов |
У Чарли Бринкли было, к счастью, доходное дело, и он заранее обзавелся основным медицинским полисом, полисами «Синего креста» и «Синего щита», кроме того, он 20 лет выплачивал страховку на случай болезни. И все-таки средств ему не хватило. «Я должен был,— признался Бринкли,— снять все со своего счета в банке и еще занять денег, чтобы вылезти из долга». По заключению автора книги, «случай с Чарли является до некоторой степени классическим... Современное медицинское обслуживание в США, с одной стороны, раскрывает перед больным врата надежды, а с другой — требует с него за это непомерно высокую плату».
Обладатель трех полисов, страховки и счета в банке, Чарли Бринкли все-таки смог попасть в хорошую больницу и спасти свой глаз. Но многим ли его соотечественникам удается такое?
Мальчик К. Дж. родился в Уоттсе — гетто Лос-Анджелеса. Врач-педиатр Сол Уайт — уполномоченный окружного Общества благотворительности, впервые увидел его только через 4 месяца. Уже тогда ребенок страдал бронхитом, экземой, аллергией и пупочной грыжей, требовавшей немедленной операции. Но окружная больница, до которой ехать 2 часа на автобусах с шестью пересадками, всегда перегружена. Через 5 месяцев д-р Уайт снова осматривал все еще не оперированного ребенка. Кроме прошлых недугов, он теперь обнаружил дополнительно инфекционное заболевание кожи и шумы в сердце. В третий раз врач и его юный пациент встретились через год — теперь к картине прибавились тонзиллит и заболевание уха. Мать ребенка потеряла уже всякую надежду на операцию.
Бороться против недугов и жить за их счет — таков замкнутый круг, в котором находится врач США, даже если он обуреваем самыми искренними побуждениями.
А вот один только факт с другого полюса человеческого общества.
Сентябрьским вечером машина «Скорой помощи» доставила шофера Виктора Ивановича Маслова в хирургическое отделение 1-й городской больницы Москвы с желудочным кровотечением. После кратковременного исследования была установлена осложненная язва и произведена резекция желудка. 28 дней Маслов находился в больнице и еще 12 дней на долечивании в загородном санаторном отделении «Лунево». Советское государство затратило на лечение этого больного 809 рублей 81 копейку.
| Операция и исследования стоили Медикаменты Содержание и питание Оплата больничного персонала |
— 27 р. 13 к. — 391 р. 24 к. — 360 р. — 31р. 44 к. |
После выписки из больницы В. И. Маслов еще 60 дней долечивался дома, под надзором участкового врача. Семья— жена и двое детей — не понесла никакого материального урона из-за болезни кормильца—лечился-то он бесплатно, а за 100 дней нетрудоспособности из фондов социального страхования по больничному листу было выплачено 700 рублей.
— Таковы не требующие комментариев контрасты! Дело, как ты увидишь, кроха, когда родишься и подрастешь, не в количестве людей на Земле и не в нехватке материальных ресурсов, а в том, кому они принадлежат,— в социальном устройстве общества.
Демографические процессы, указывал В. И. Ленин, «непосредственно зависят от устройства различных социальных организмов». По данным первой советской переписи в августе 1920 года — в период продолжавшейся гражданской войны и вызванной ею хозяйственной разрухи — население страны составляло 136,8 миллиона человек — меньше, чем было в 1913 году. Однако уже к концу 1926 года оно увеличилось на 10,2 миллиона, а к январю 1939 года — на 33,7 миллиона, или на 25 процентов. Август 1973 года — спустя немного более полвека — стал важной вехой в демографическом развитии СССР — число советских граждан достигло 250 миллионов. Вон какой рост!
Это не значит, конечно, что для социалистического общества вообще характерно постоянно увеличивающееся количество рождений. Статистика опровергает такой вывод: в 1926 году естественный прирост составлял в СССР 2,4 процента, в 1939 году—1,9 процента, в 1959 году — 1,7 процента. Та же тенденция характерна и для рождаемости: в 1913 году на каждую тысячу населения приходилось 45,5 рождений, а в 1972 году— 17,8. Западные демографы и тут не устояли от искушения отыскать некую «общность» социалистических и капиталистических стран. Но они не захотели увидеть, что это только внешняя схожесть цифр, а их основа совершенно различна. В мире капитала на воспроизводстве населения сказываются страх и неуверенность людей в завтрашнем дне, отсутствие у значительной части трудящихся устойчивого заработка, неудержимый рост безработицы, буйство взлетающих цен на продукты питания, товары, жилища. Всего этого нет и в помине в странах социализма. Почему же неуклонное повышение материального и культурного уровня жизни не ведет здесь автоматически к непрерывному увеличению рождаемости и прироста населения? Потому, что диалектика взаимодействия между социальными и демографическими процессами не так проста и однозначна. Полная занятость всего трудоспособного населения создает при социализме материальные предпосылки для повышения рождаемости. Но та же полная занятость включает женщин в активное участие в общественном производстве, и это порождает противоположную тенденцию. Преимущества воспроизводства населения при социализме, по мнению ряда советских ученых, выражаются не в непрерывном и быстром росте общего количества жителей, а в том, что при определенном уровне рождаемости устанавливается невысокий коэффициент смертности, увеличивается продолжительность жизни и, таким образом, каждое новое поколение получает больший лимит времени для жизни, для активной трудовой деятельности.
Достижения Советского Союза особенно показательны в снижении смертности и повышении средней продолжительности жизни. За годы Советской власти общая смертность в стране снизилась почти в 3,5 раза, а детская — более чем в 11 раз. Всеобщей заботой окружено в стране материнство. 150 тысячам женщин, родившим и воспитавшим десять детей, присвоено почетное звание «Мать-героиня», более трех миллионов награждены орденами «Материнская слава» и 9,2 миллиона — медалями «Медаль материнства». Для юных граждан открыты тысячи яслей-садов, детских площадок, детдомов; на их воспитание из бюджета государства выделяются миллионные ассигнования.
Советские демографы, подчеркивая заинтересованность нашего общества в повышении уровня рождаемости, ратуют за «дальнейшее наращивание демографических инвестиций на «единицу населения», то есть за дальнейшее увеличение расходов общества на обучение и воспитание подрастающего поколения. «Мы не считаем целесообразным,— пишет профессор Б. Урланис,— предоставить демографической «ладье» без руля и без парусов качаться на волнах безбрежного океана и плыть неведомо куда... Нет, мы за то, чтобы дать этой «ладье» определенное направление, чтобы она смогла приплыть к желанным берегам».
По обе стороны океана «берега» эти весьма различны. Ученые социалистических стран озабочены тем, чтобы капризные демографические процессы соответствовали условиям времени и места, а многие исследователи на Западе охвачены мечтой об индивидуальном контроле над рождаемостью с помощью новейших научно-технических средств. Известный английский биолог А. Комфорт, книга которого «Биология старения» вышла в СССР, сообщает, например, что вскоре многие женщины смогут предупредить нежеланную беременность «путем вдыхания определенных ароматических веществ». Но даже самые прекрасно пахнущие лекарства не принесут коренного решения проблемы обществу, основанному на эксплуатации и наживе. В 1974 году в американском городе Спокане проходила всемирная выставка. Посетивший ее советский писатель В. Песков уловил в ярмарочной пестроте звуков монотонные, ритмичные удары по меди. Десять секунд — и снова: бом! Днем и ночью в шатровом павильоне бил колокол. Каждый удар означал: в Соединенных Штатах родился ребенок.
«Помню, где-то читал,— пишет Песков,— что лет полтораста назад в маленьком городке США звонили в церковный колокол, если рождался ребенок. То была радость— на обширных незаселенных пространствах появился еще один человек. Людей беспокоила пустота открытых земель. Француз Радиссон в XVII веке писал об Америке: «Страна так приятна и плодородна, что мне горестно сознавать: мир наш не может заселить ее». Печаль Радиссона была напрасной. Сегодня бьет колокол уже не радости, а тревоги: родился еще один человек, ему нужна пища, одежда, крыша над головой, работа, вода и воздух... В день на Земле появляются почти 200 000 новых жильцов, в месяц — 6 000 000, в год — 72—75 миллионов. И для всех общим домом служит Земля. Она должна приютить, кормить и радовать человека. Способно ли это прекрасное космическое жилище беспредельно, безропотно выдерживать пресс наших потребностей?»
— В доносящемся до тебя, будущий человек, шуме выделяются еще и другие голоса. Прислушаемся!.. Это что-то доказывают зарубежные генетики.
— Остерегись, бэби! — предупреждают они.— Науке известно уже свыше 1500 форм различных генетических дефектов. Успехи же медицины позволяют все большему проценту из числа этих неполноценных появляться на свет божий живыми и даже преодолевать первые трудности роста.
«Вступивший в жизнь человек будущего,— пишет один из представителей этой науки немецкий генетик Нахтсхейм,— все больше будет обременен унаследованными болезнями и будет представлять собой человека-протеза, человека, который с самого начала нуждается во врачебной помощи, чтобы быть и оставаться жизнеспособным, вступить в возраст половой зрелости и передать дальше свое больное наследство»*.
— Так что, надо еще разобраться в твоих, малыш, генетических особенностях. Может быть, и ты явишься в мир человеком-протезом, на то только и способным, что засорить чистоту генофонда человечества.
* Цит. по ст. Рольфа Летера (ГДР) «Методологические проблемы генетики человека»,—В кн.: Общество и здоровье. М., «Медицина», 1973, стр. 89.