В затянувшуюся непогоду можно было безошибочно определить, кто из чиновников городского магистрата занят служебными делами, а кого еще нет. Перед дверями их комнат стояли тяжелые деревянные башмаки. Без них жители средневековых городов не рисковали пробираться по грязи немощеных улиц.
Горожане жили между храмом или монастырем и замком сеньора. Стиснутые стенами, земляными валами, глубокими рвами, города редко расширялись.
Перестраивать укрепления было долго и дорого, а уходить из-под их защиты в то неспокойное и воинственное время никто не отваживался.
На узких, кривых улочках один к другому теснились деревянные домики с крохотными оконцами, не пропускающими света. В XV веке в швейцарском городе Цюрихе было всего несколько каменных строений, в основном церкви. На строительство громадных соборов уходили большие средства.
Вплоть до XVI века в городах не существовало отхожих мест. Помои, мусор выливали и выбрасывали прямо на улицы. Солнце не могло высушить вонючие лужи. Они пропитывали землю, попадая в колодцы, отравляли питьевую воду и были источником многих инфекционных заболеваний.
По улицам расхаживали свиньи и другие домашние животные, умножая грязь и зловоние.
Русские города тоже не отличались особой чистотой. Весной 1699 года Петр I опубликовал такой указ: «На Москве по большим улицам и переулкам чтоб помету и мертвечины нигде, ни против чьего двора не было». Но государев указ, хоть и угрожал штрафом, мало чем помогал делу.
Город VII—X веков еще мертв. Город XIII века уже говорит и действует. Это новый организм в обществе. Он вступает в борьбу за свои права. Первая его противница — церковь.
Города пытались принудить церковь к участию в общих расходах на благоустройство. Но высшее духовенство Парижа в 1213 году наложило бесчестье на эти «дьявольские действия», покушавшиеся на незыблемые права церкви. Иногда духовный владыка города предпочитал открыть ворота для шайки грабителей, нежели согласиться на требования жителей.
Духовенство сопротивлялось всем попыткам изменить быт людей. Нельзя было лучше освещать жилища, часто менять одежду и шить ее из красивых тонких тканей — это только тешит беса и губит душу. Когда горожане возводили красивую ратушу, символ своей самостоятельности и архитектурную соперницу храмов, в церковных проповедях звучало порицание: «К чему строить такие роскошные дворцы для обсуждения светских дел, для земных праздников!»