Они чувствительны и некритичны к подхалимству, нетерпимы к критике. Подчиненные делятся на фаворитов и тех, от кого надо избавиться.
Когда читаешь в печати об «автократическом» типе руководителя, придерживающегося диктаторских замашек, барского отношения к подчиненным и действующего по принципам «делай, а не рассуждай», «из двух мнений одно — мое, а второе — неправильное», «разделяй и властвуй» и т. д. и т. п., то сразу же возникает вопрос: каким комплексом неполноценности этот самодур страдает?
Я неслучайно уделяю такое внимание этому вопросу. Если мы говорим, что на возникновение неврозов может влиять рабочая атмосфера, то, когда речь идет о ней, наибольшую роль приобретает личность руководителя. От него зависит климат в коллективе, здоровье многих. В раннем средневековье законом запрещалось избирать германским императором калеку. Этим, как полагали, закрывался доступ к власти ущербным. Не уверен, существует ли здесь всегда связь, но убежден, что комплекс неполноценности — это, очевидно, синоним ущербности, находящей реализацию в субъективизме, недоброжелательном отношении к людям и большей частоте «сшибок» нервной системы окружающих.
Если вспомнить разделение людей на группы «А» и «В», приведенные выше, то рассматриваемый сейчас тип, который способен вызвать инфаркт миокарда у других, я бы отнес к самостоятельной группе «С». Эти люди социально опасны, как пьяный водитель за рулем автомобиля, как хулиган, вооруженный дубиной.
Патофизиологические и психологические основы комплекса неполноценности изучены недостаточно. Но привлечение внимания к нему педагогов, врачей, всех нас необходимо, ибо если основы его закладываются в детстве, то в наиболее опасных проявлениях он реализуется в зрелом возрасте, нередко деформируя отношения людей и их нервную систему.
Существенное значение приобретает гигиена умственного труда. Часто срывы нервной системы появляются на фоне переутомления, о чем упоминалось выше.
Трудно поэтому пройти мимо перегрузки нервной системы у школьников. Согласно нормам, нашедшим отражение в решениях ряда международных конгрессов врачей и физиологов*, суммарная учебная нагрузка, например, 14—15-летних школьников не должна превышать 6—6½ часов в день. Трудятся же школьники, при наличии добросовестности, 10—12 часов в день — больше, чем некоторые взрослые. При этом складывается впечатление, что мозг они перегружают сильнее, чем мышление.
Характерен пример, который приводила газета «Известия».
В одном из учебников для 2-го класса изображены рядышком три клюва и три лапы; восьмилетние дети должны установить, каким птицам они принадлежат. С заданием не справились ни опытный охотник, ни дипломированный лесничий.
В ряде республик объем некоторых учебников за десятилетие возрос на 50—75 процентов.
Поток информации растет прогрессивно. Появились серьезные исследования, посвященные проблеме так называемых информационных неврозов. Не допускают ли педагоги стратегического просчета, пытаясь втиснуть возросший объем знаний всё в те же 10—11 лет? В нашей печати довольно долго длилась дискуссия о липецком эксперименте. Большинство согласилось с тем, что школьная пятидневка с резервным днем во всех отношениях рациональна. Правда, медицинской стороне дела было уделено относительно скромное внимание. Прежде всего с этой точки зрения не нужна ли все же пятидневная неделя детям больше, чем взрослым? Может быть, даже ценой одного лишнего года обучения? Ведь в ряде стран это уже много лет как реализовано. Нельзя забывать, что одни занятия неизбежны (еда, самообслуживание и пр.), другие для детей привлекательны (игра, телевизионные передачи и пр.). Откуда же брать резервы времени? За счет сна, что ведет к хроническому недосыпанию. Дефицит сна истощает нервную систему и вызывает на фоне ее большой перегрузки неврозы и связанные с ними болезни.
* III конгресс по школьной и университетской гигиене. Париж, 1959; V конгресс по школьной и университетской гигиене, Прага, 1967.