Страницы: 1 2

Могут ли сны быть «вещими»?

Пожалуй, самым волнующим людей до сих пор является вопрос, несут ли сновидения какую-то информацию, могут ли они предсказывать будущее, быть «вещими». Нередко от людей с большим жизненным опытом мы слышим, что сон предсказал и предсказанное произошло. Подобные факты есть. Следует сразу оговориться: я не беру приметы, являющиеся делом расплывчатым. Например, один старик рассказал мне следующее: «Снам я верю. Как-то давно я был привлечен к суду невинно. Сижу в «холодной» и думаю, что со мной будет. Заснул и вдруг вижу сон: лежу я в гробу, кругом свечи, понесли меня в церковь, отпевают... И, знаете, сон в руку — меня выпустили!» Не будучи силен в приметах, автор этих строк спросил: «А что же тут счастливого приснилось? Ведь вы себя в гробу увидели». Он ответил: «Ах да, гроб тоже приснился, но ведь приснилась и церковь, а это — к счастью!». Значит, если бы его осудили, он помнил бы плохой элемент сна; поскольку же выпустили, в памяти остался хороший. Поэтому приметы оставим в стороне и будем иметь в виду только точные предсказания. Например, приснилось: в среду приезжает Петр Петрович, и в среду он действительно приезжает. Если подобные факты случаются с известными людьми, факты эти попадают в историю. Так, М. В. Ломоносову, когда он находился на учебе в Германии, приснилось, что его отец, помор, погиб на рыбалке во время бури. Так оно в дальнейшем и оказалось. Как быть с подобными фактами? Нас не обманывают, они есть!

Из всего, о чем мы уже говорили, ясно: в сновидениях всплывает только то, что уже есть в мозгу, только отснятое на мозговую «кинопленку». Никакой совершенно новой информации сны дать не в состоянии. Конечно, мы не можем не задумываться о своем завтрашнем дне, пытаемся прогнозировать. Эти наши надежды или опасения могут, разумеется, всплывать во сне в виде готовых событий. Однако ведь тут мы из сегодня заглядываем в завтра, а не наоборот. Чем же объясняются приведенные выше факты и несмолкающие разговоры о «вещих» снах?

Факты объясняются, конечно, в основном совпадениями, а разговоры — неправильной установкой, неправильным подходом людей, верящих снам. Возьмем простой пример. Матери приснилось, что заболел ребенок. Проснулась, поволновалась день-другой, ребенок не заболел — она забыла о своем сновидении. Однако дети болеют нередко. Очень может быть, что ребенок заболеет и в эти несколько дней. Тогда она уже не забудет о своем сновидении и станет рассказывать. Тысячи, миллионы сновидений, предсказывающих нам те или иные события и несбывающихся, мы забываем. Те же единичные, которые совпадают с реальностью (а что-то когда-то по теории вероятностей ведь обязательно должно совпадать!), — вот эти-то факты в памяти остаются. Если бы человек, верящий снам, тщательно регистрировал каждое утро, что они ему напророчили, и в дальнейшем проверял, многое ли сбылось, от веры в сны ничего не осталось бы. При этом случайные совпадения можно подразделить на две группы: а) обладающие достаточно большой вероятностью, встречающиеся нередко; б) обладающие малой вероятностью, редкостные.

К первым относится приведенный пример с матерью и ребенком. Дети болеют, действительно, весьма часто, а потому совпадение, даже чисто случайное, обладает немалой вероятностью. Встречаются, однако, удивительные, поистине редкостные совпадения. Приведу два факта.

Один человек в конце 40-х годов увидел во сне, что выиграл крупную сумму денег по государственному займу. Приснился даже номер облигации, на которую пал выигрыш. Проснувшись, человек записал на каком-то клочке бумаги этот номер — просто для забавы. Через несколько дней состоялся очередной тираж. Появилась в газете таблица выигрышей. Поднеся к ней клочок бумаги и сопоставив цифры, человек остолбенел; выиграла именно эта облигация; посмотрел у себя — у него такая облигация есть. Об этом факте я услышал еще молодым специалистом после лекции, которую прочел врачам. В первый момент я остолбенел не меньше, наверное, чем герой этой истории. Однако потом мы с врачами подумали хорошенько и совместно разобрались. Мы обратились к статистике. Десятки миллионов людей в те поры давали деньги взаймы государству. Возьмем для простоты 10 миллионов. Можно с уверенностью сказать, что из каждой тысячи держателей облигаций уж одному-то наверняка снилось перед тиражом — за неделю или за день, — что он выиграл. Наяву подумалось накануне: брюки прохудились, хорошо бы выиграть денег и купить новые. Промелькнув наяву, мысль эта среди других следов дневной работы мозга могла возникнуть и в сновидении. Значит, 10 тысяч держателей облигаций перед каждым тиражом могли видеть подобный сон. Между тем из 10 тысяч уже по банковской статистике выигрывало   100  человек.  Следовательно,  среди  каждого десятка миллионов держателей облигаций можно было бы найти, если хорошо поискать по нашей необъятной стране, сто человек, которые с изумлением говорят друзьям: «Подумай, как удивительно, приснилось — и выиграл!» Те 9900, которые выиграли только во сне, быстро о своем сновидении забывают; те, кто выиграл и наяву, — помнят. Сразу предвижу возражение: «Тут все ясно, но ведь приснился и номер облигации!» Что же, займемся и этим. Ларчик открывается просто. Ведь приснилась своя облигация, а не чужая, не один из тех миллионов номеров, которые вообще существуют в природе, а один из своих — двух-трех. Конечно, никто не заучивает номеров своих облигаций или лотерейных билетов. Однако при получении их достаточно было бросить взгляд на номер, чтобы след в мозгу возник. Значения для организма след этот не имеет, мозг тут же прячет его на самое дно кладовки памяти, но пусть и на дне, а след все равно сохраняется. Кроме того, некоторые люди, чтобы не истрепались облигации, переписывают их номера и сверяют с таблицей именно такие списки. Появляется дополнительная возможность укрепить следы. Значит, в том факте, что в сонном мозгу всплыл номер одной из своих облигаций, нет ничего особенного. Ну а то, что на облигацию пал выигрыш, это — просто случайная удача, везение. Я знаю случай, когда человек на единственный лотерейный билет выиграл автомашину «Волга».

Приведу другой пример, еще более впечатляющий. Молодая ленинградка отдыхала в Ялте и вдруг увидела сон: ее 3-летний сынишка Ленька упал и рассек себе правую бровь, течет кровь. Проснулась, поежилась — такое неприятное было сновидение. Позвонила в Ленинград, спросила, как дела дома. Ей ответили: «Все хорошо, только вот Ленька сейчас упал и рассек себе правую бровь, кровь течет». Когда происходит подобный факт, он, конечно, ошеломляет. То же случилось с моей знакомой. Уже пожилым человеком она мне об этом рассказывала, и чувствовалось, что ее при этом, как говорится, мороз дерет по коже. Однако, как ни странно, и здесь все можно достаточно просто понять. Возьмем миллион матерей, дети которых были в свое время в возрасте от года до 4 лет, когда ребятишки часто падают и могут что-нибудь себе «расквасить». Несомненно, каждой матери за этот период хотя бы один раз снится, что ребенок Упал и что-то себе ушиб. Снится, полагаю, не один раз, но для простоты будем рассуждать по минимуму и примем, что матери в среднем такой сон снится один раз. Каждый ребенок тоже за этот период хотя бы один раз что-то себе ушибет. Итак, миллион снов и миллион травм, но только тысяча дней (три года), когда все это могло произойти. По самым элементарным правилам статистики одна тысячная часть из этого миллиона, т. е. тысяча матерей, обязана была увидеть подобный сон в день получения травмы. Опять-таки предвижу незамедлительное возражение скептика: тут все ясно, но ведь приснилась правая бровь, а не левая пятка! Продолжим рассуждения. Сколько есть мест на теле ребенка, которые он может себе повредить? Попробуем перечислить: один лоб, две брови, два глаза, один нос, два уха, один рот, десять пальчиков на ручках, десять пальчиков на ножках... С какой бы тщательностью мы ни вели учет, больше чем 50 объектов такая инвентаризация не даст. Остается разделить 1000 на 50, получим 20. Значит, 20 матерей из каждого миллиона, т. е. одна на 50 тысяч, — вот кандидатура на подобное совпадение. Думаю, я за свою жизнь едва ли успел побеседовать с 50 тысячами женщин-матерей, но мне посчастливилось встретить подобный факт раньше. Поскольку же сон о беде с ребенком снится матери, конечно, чаще, чем один раз за три года, и дети травмируются за это время тоже не один раз, вероятность подобных совпадений много выше, чем 20 случаев на миллион матерей. Я даже как-то удивляюсь, что встретил пока лишь один подобный феномен. Может быть, читатели пополнят мою коллекцию?

Таким образом, факты предсказания во сне действительно могут быть объяснены совпадениями и неумением осмыслить происходящее. В случаях, приведенных выше, мы сталкиваемся как бы со своеобразной лотереей. Кому-то выпадает совпадение. Однако особенность этой лотереи состоит в том, что из-за психологических черт нашей натуры и эмоционального аккомпанемента подобных фактов «выигравший» в эту сонную лотерею не осознает, что имеются еще миллионы случаев несовпадений и что у кого-то обязательно должно когда-то и совпасть. Иное дело обычная лотерея. В случае выигрыша мы радуемся, но отчетливо сознаем, что имеются миллионы билетов, на которые выигрыши не пали.