Проблемы движений глаз. Афферентная и эфферентная теории константности видимого положения. Проблемы, связанные с эфферентной теорией. Автокинетическое движение. Индуцированное движение. Движение относительно субъекта и относительно объекта. Рост и константность положения. Восприятие константности собственного положения. Динамические стимулы, специфицирующие положения. Восприятие положения младенцами.
Проблемы слуховой и обонятельной локализации кажутся незначительными по сравнению со сложностью локализационных механизмов зрительной системы. Глаз человека, который способен определять положение предметов в трех измерениях пространства с точностью, превышающей точность любых других органов чувств, имеет, однако, ряд структурных особенностей, которые, казалось бы, противоречат возможности точной пространственной локализации.
На первый взгляд проблема локализации по отношению к континууму направлений слева — справа или проблема радиальной локализации могла бы показаться менее сложной для глаза, чем для уха и носа. Глаз имеет протяженную двумерную чувствительную поверхность — сетчатку (ретину) и фокусирующую оптическую систему — роговицу и хрусталик. Это означает, что при проекции на сетчатку порядковые отношения объектов сохраняются. Как показано на рис. 3.1, объект, расположенный справа, проецируется на левую половину сетчатки, объект, который находится прямо перед наблюдателем,— на центральную часть сетчатки, а объект, расположенный слева,— на ее правую половину. Отношения между объектами во внешнем мире — «справа» — «в центре» — «слева» сохраняются при их проекции на сетчатку, хотя и в обратном порядке, как «слева» — «в центре» — «справа». В чем же состоит проблема радиальной локализации? Она выступает тогда, когда мы начинаем интересоваться, каким образом наблюдатель может локализовать радиальное положение объекта не по отношению к другим объектам, а по отношению к себе самому. Если бы мы могли допустить, что глаза фиксированы в голове, то все было бы просто. Объект, который стимулирует центральную часть сетчатки, должен был бы находиться прямо перед лицом наблюдателя; объект, который стимулирует правую область сетчатки,— слева; а объект, стимулирующий левую область сетчатки,— справа.
Рис. 3.1. Порядковые пространственные отношения сохраняются во время их проекции на сетчатку. Разумеется, сетчатка является двумерной поверхностью, объекты изображены трехмерными для облегчения их идентификации.
Рис. 3.2. Ретинальные последствия изменения точки фиксации.
При этих условиях механизм перехода от положения стимула на сетчатке к положению объекта во внешнем мире был бы довольно прост. Его функция исчерпывалась бы приписыванием фиксированных наименований ретинальным позициям для идентификации соответствующих направлений во внешнем окружении. Для этого было бы достаточно очень простой нейронной структуры, типа описанной Сперри (1959) структуры зрительной системы лягушки. Но глаза человека не фиксированы в голове. Они могут двигаться. Рис. 3.2. показывает, что происходит на сетчатке, когда глаз переходит от фиксации объекта, расположенного прямо перед головой наблюдателя, к фиксации объекта справа от него. После того как это движение закончится, объект, который расположен справа, начнет стимулировать центральную область сетчатки, тогда как два других объекта, которые физически находятся прямо перед головой и слева от наблюдателя, будут стимулировать правую часть сетчатки. Если бы действовал механизм, приписывающий фиксированные наименования позициям на сетчатке, наблюдатель должен был бы видеть объект, который в действительности находится справа от него, но стимулирует центр сетчатки, расположенный прямо перед головой; объект, в действительности находящийся прямо перед ним, виделся бы расположенным слева, а объект, который на самом деле находится слева, воспринимался бы еще левее. Конечно, ничего подобного взрослый человек не видит. Положение объектов в пространстве воспринимается нами независимо от движений глаз. Этот феномен называется константностью положения. Объяснение константности положения представляет собой основную трудность для психологов, занимающихся изучением зрительного восприятия радиальных направлений. Совершенно очевидно, что это очень важная проблема; несмотря на это, ей было посвящено в нашем веке очень мало экспериментальных и теоретических исследований. Источники экспериментальных работ, обычно упоминаемые в связи с этим феноменом, относятся большей частью к 60-м годам прошлого века. Что же касается общепринятого теоретического объяснения константности положения, то оно, видимо, представляет собой лучше всего сохранившийся в современной психологии фрагмент представлений психологов XIX века. По существу, эта заслуженная теория утверждает, что константность положения достигается путем комбинации информации о ретинальном положении с информацией о положении глаза. Для каждого места стимуляции на сетчатке есть дистальное, внешнее направление, которое определяется положением глаза в момент стимуляции. Так, объект, проецирующийся на фовеа — зону наилучшего видения, расположенную в центре сетчатки глаза взрослого человека,— воспринимается расположенным прямо перед головой лишь до тех пор, пока положение глаз оценивается как центральное. Объект, который стимулирует фовеа в то время, когда глаза повернуты на 10° вправо, будет видеться расположенным на 10° вправо от наблюдателя (см. рис. 3.2.). Объект, который стимулирует сетчатку в 10° слева от фовеа, когда глаза повернуты на 10° вправо, будет восприниматься находящимся прямо перед головой. Поскольку положение объектов определяется не одной только системой жестко фиксированных ретинальных наименований, а скорее комбинацией ретинальных наименований с информацией о положении глаза, изменения в положении глаза (при условии, что они могут быть зарегистрированы) не приведут к изменениям в воспринимаемом положении объектов.