Итак, отказ от циркуляции крови по сосудистому кругу ведет к трагедии. Избежать ее удалось лишь немногим беспозвоночным, но и то лишь при условии сохранения части замкнутой сосудистой системы, снабжающей кровью важнейшие органы. Таким способом достигли высокого развития, сопоставимого с развитием позвоночных, головоногие моллюски, обладающие довольно совершенным мозгом и органами чувств, но остальные части тела у этих животных не имеют замкнутых сосудов и жестких структур. Цена — невозможность выйти из морской воды хотя бы в пресную, тем более на сушу. Высшие раки (лангусты, омары) тоже сохранили часть артериовенозной системы — отсюда их относительно большие размеры. Но и для них среда обитания ограничена водной стихией, для самых крупных — морской. По другому пути развивались насекомые, не сохранившие сосудистой циркуляции крови; это возмещено у них отчасти трахеями, пронизывающими хитиновый покров и осуществляющими внешнее дыхание, а также возникновением так называемых мальпигиевых сосудов — выростов кишечника, которые дренируют все ткани и органы. Так создался суррогат кровеносных капилляров, благодаря чему на долю лакунарной системы «кровообращения» остался лишь перенос пищи к тканям насекомого. Некоторые насекомые (пчелы, муравьи, термиты) образуют сообщества, как бы моделируя коллективный организм. Но и в этом случае мелкие и примитивные особи живут по определенной программе, весьма жесткой, имеют узкую специализацию и поэтому в одиночку нежизнеспособны. Хотя беспозвоночные и составляют главную массу биосферы, но, с «человеческой точки зрения» они нам и в подметки не годятся. С точки зрения эволюции все обстоит иначе: беспозвоночные выдержали проверку временем на выживаемость, а чем это достигнуто — интеллектуальными или иными свойствами,— естественному отбору безразлично.
Третий из главных путей эволюции ведет к вторичноротым животным, нашим предкам. Вначале им мешали те же трудности, что привели к только что описанной кровавой драме. Некоторые вторичноротые, например иглокожие (морские ежи, звезды и другие), отреклись от замкнутой системы сосудов, но другие сохранили ее, связав кровеносную систему с пищеварительной, дыхательной и выделительной. Общеизвестный ланцетник — одно из древнейших хордовых — содержит много признаков современных позвоночных. Сравним ланцетника с другим хордовым — асцидией, его близкой родственницей, хотя между ними нет внешнего сходства. Асцидия вообще не похожа на животное. Это кувшин с двумя горлышками, через которые прогоняется морская вода. Зато личинка асцидии не только схожа с ланцетником, но даже отчасти превосходит его: у обоих развита организованная в метамеры (как у нас) мускулатура, у обоих неплохая нервная система, у обоих некоторые прогрессивные свойства появились впервые и у беспозвоночных не встречаются. Более того, у личинки асцидии, кроме туловищного мозга, есть еще и головной в отличие от ланцетника, у нее есть глаз, есть орган равновесия (статоцист), отсутствующий у ланцетника. У нее есть даже сердце! Но когда она дорастает до 1,5 мм, оказывается, что личинка лишена замкнутой системы сосудов, присущей ланцетнику. На этом апофеоз этой прекрасной «почти рыбки» заканчивается, она обречена на деградацию и неподвижную жизнь. Полуторамиллиметровая личинка асцидии присасывается к грунту, теряет мускулатуру, нервную систему, сохранив только сердце, гоняющее кровь то в одном, то в другом направлении по слишком поздно появившимся сосудам.
Другие животные с такой генетической программой вымерли, но несколько видов асцидий сохранялись как будто специально для того, чтобы мы нагляднее усвоили давние падения и взлеты эволюции и оценили значение гомеостаза для свободной жизни, а значение сосудистой замкнутой системы — для гомеостаза.
Страницы: 1 2 3 4 5 6