Собственно, сосуды головного мозга живут не только во мгле. Это жизнь в максимально возможной изоляции от дурных влияний любого рода: механических, потому что череп представляет собой броню, которой может позавидовать любой другой орган; от химических влияний, потому что капиллярная сеть головного мозга менее проницаема для крупных молекул, чем другие капилляры; колебания состава крови практически не отражаются на деятельности головного мозга благодаря существованию гематоэнцефалического барьера, открытого академиком Л.С. Штерн. Другие органы тоже в некоторой степени защищены от проникновения в их ткани мусора, но в головном мозгу это блюдется особенно строго. Наконец, он охраняется от гравитации, так как плавает в жидкости.
Мозговое кровообращение происходит в герметически замкнутом, нерастяжимом пространстве. Расширение одних сосудов должно поэтому сдавливать другие. Вероятно, поэтому здесь много больших венозных резервуаров: венозные синусы вне мозгового вещества, венозные сплетения в так называемых желудочках мозга, плавающие во внутрижелудочковой жидкости. Внезапное расширение или растяжение артерий мозга, следовательно, не вызовет сдавления нейронов, а выдавит часть венозной крови из этих резервуаров во внечерепные вены.
Оболочки мозга обильно снабжаются кровью и уснащены множеством рецепторов, контролирующих жидкость, в которой плавает головной и спинной мозг.
Если рассказывать о кровообращении в мозгу, то больше всего, пожалуй, придется говорить о трудностях, с которыми сталкиваются физиологи при изучении этого вопроса. Головной мозг не терпит искусственного кровообращения, и его сосудистую регуляцию нельзя исследовать методом перфузии ни кровью животного-донора, ни кровью самого животного, на котором ставят опыт. Поэтому измерение кровотока в отдельных участках мозга крайне сложно, тем более что вскрытие черепа — сама по себе довольно тяжелая травма и может исказить результат опыта. Однако имеется немало исследований, выполненных не только на животных, но даже на человеческом мозге, конечно, во время лечебных хирургических вмешательств, сопровождающихся трепанацией черепа. Используются и разные косвенные методы, например радиоизотопные, когда безвредное количество меченых веществ вводится в кровь, а затем при помощи специальных счетчиков определяется число проносящихся по мозговым сосудам частиц. Используют ультразвук.
В экспериментах на животных часто пользуются введением в мозг электродов или даже их вживлением, чтобы судить о функции этих участков мозга и сопоставлять эту функцию с кровоснабжением. Вживляются микротермисторы, чтобы определять интенсивность кровообращения в нужных точках мозга по изменениям местной температуры. Разумеется, гораздо легче устанавливать датчики давления и кровотока, на сонных или позвоночных артериях у их входа в полость черепа, но это дает лишь обобщенный результат. Короче говоря, следует считаться с тем, что мозг — самый гомеостатированный орган, и само исследование не должно нарушать мозговой гомеостаз.
В этом отношении головной мозг необычайно привередлив. Оно и понятно: припомните слова Баркрофта о том, что искать развитый интеллект в изменчивой среде — праздное занятие. Мозг потребляет кислорода больше любой другой ткани. Серое вещество потребляет около 20 % всего кислорода, утилизируемого организмом, при этом имея массу 0,8 % общей массы тела, а отдельные участки мозга еще в десяток раз более охочи до кислорода. Во время мозговой работы кровоток растет в 3—4 раза и в сером и в белом веществе. Таким образом, рабочая гиперемия мозговой ткани не особенно велика, но и в покое кровоток огромен.
Поскольку поддержание постоянства внутренней среды для мозга важнее, чем для любого органа, можно было бы предполагать, что его сосуды тесно связаны с вазомоторным центром и обильно иннервированы. Но это не так! Хорошо снабжены нервными окончаниями только крупные сосуды, лежащие за пределами мозга, а мелкие артерии и артериолы располагают чрезвычайно скудным числом эфферентных нервных волокон. Прекапиллярных сфинктеров здесь нет. Этому сибариту, видите ли, мало одной лишь независимости от химических и механических влияний. Он не желает зависеть вообще от системной регуляции кровообращения.
Страницы: 1 2 3