В этом плане понятна и осторожность многих исследователей, избегающих не только слов «смешанная», «вторичная», но и слова «инфекция». Д. Д. Хаджидимова, А. Л. Гальперин (1936), Р. М. Розенфельд (1938), А. Л. Свидченко (1966) употребляют выражение «сопутствующая флора». Та же Р. М. Розенфельд (1959—1962), а также Р. О. Драбкина (1963) и А. Л. Свидченко (1966) говорят о «вторичной микрофлоре» легких, А. Е. Рабухин (1945) о «побочных микробах», а Л. К. Богуш (1955) о «посторонней микрофлоре», тогда как некоторые другие пишут о банальной флоре.
Каковы же пути доказательства того, что хроническую картину болезни осложняют и другие микробы?
Возможность влияния на ход туберкулезного процесса и других микробов была обусловлена находкой Кохом этих микробов в каверне. Поэтому не удивительно, что первые исследователи в поисках доказательств существования смешанной инфекции пошли именно этим путем. Они бактериологически исследовали содержимое каверны у трупа. Положительные результаты их находок не могли опровергнуть возможности того, что нетуберкулезная флора присоединилась посмертно. Хотя возможность этого оставалась недоказанной, ценность находок этих микробов у трупа потеряла в -своей убедительности. Пунктируя каверну сразу же после смерти больного, Г. Е. Платонов (1926) при посеве не получил роста микробов смешанной инфекции.
И. А. Кусевицкий (цит. по Д. Д. Асееву, 1952), исследовав мазки содержимого каверн у 78 трупов, обнаружил в 27 случаях различные бактерии и в 26 — нити мицелия.
Kasper (1932) установил присутствие микробов смешанной инфекции в стенке туберкулезной каверны у 33 трупов. Срезы стенок делались на глубину до 1 см. В 33 препаратах, исследованных автором, он 7 раз нашел стрептококков, 6 — стафилококков, 2 — пневмококков, один раз протеуса, 1 раз стрептотрикс и 1 раз катарального микрококка. В более глубоких срезах удавалось обнаружить микробов лишь в отдельных случаях. Это были часто грамотрицательные кокки вида катарального микрококка и грамположительные кокки, напоминавшие стафилококк без наличия при этом воспалительной реакции.
Во внутреннем казеозном слое каверны у трупа обнаруживались стрептококк, стафилококк, палочки или грамотрицательные бактерии, тогда как в примыкающей грануляционной ткани лишь в отдельных местах находили отдельные очаги стрептококков.
Судя по приведенным данным И. А. Кусевицкого и Kasper, ими не в каждой каверне обнаружены микробы смешанной инфекции.
В 1892 г. Н. Я. Чистович произвел прижизненное исследование гноя каверны. Он воспользовался для этого фистулой, через которую содержимое каверны выделялось наружу. Кроме микобактерий туберкулеза, он констатировал присутствие в гное и других бактерий. Однако этот случай недоказателен для каверн, не сообщавшихся через свищ с наружным воздухом, ибо не исключено присоединение обнаруженных микроорганизмов к гною.
Сам Н. Я. Чистович не отрицал этой возможности, указывая лишь, что из-за особенностей свища каверна «мало инфицировалась».
Огромные возможности для бактериологического изучения содержимого каверны при жизни появились перед исследователями с недавнего времени, когда широкое развитие получила легочная хирургия.
Н. М. Крживицкая (1948) исследовала путем бактериоскопии содержимое 3 каверн, полученное во время операции кавернотомии у двух больных. Она не обнаружила никакой микрофлоры, кроме бацилл туберкулеза. Besançon в 1947 г. сообщил, что исследуя содержимое каверны при дренировании ее по Мональди, он обнаружил в нем только микобактерий туберкулеза. Coryllos и Petroff (цит. по Pinner, 1947) также не нашли в каверне иной флоры, кроме туберкулезных бацилл.
Д. Д. Асеев (1952), воспользовавшись кавернотомией и дренированием каверн, исследовал их содержимое у 32 больных. Из них 14 человек подверглись кавернотомии, а 18 дренированию каверн. В первом случае изучалось содержимое каверн, извлеченное путем пункции, а также содержимое, полученное при помощи тампона со стенок каверны как после вскрытия каверны, так и в процессе открытого лечения. Во втором исследовалось содержимое каверн, полученное через дренаж. Всего было проведено 76 бактериоскопических и 78 бактериологических исследований.
Помимо БК, при бактериоскопии выделялась разнообразная микрофлора: стафилококки, стрептококки, пневмококки, дифтероидные палочки, дрожжевые клетки, бациллы инфлюэнцы. Микробы смешанной Инфекции значительно реже находились в свободном содержимом полости каверны, чем в соскобе со стенок каверны. В последнем при бактериологическом и бактериоскопическом исследовании всегда обнаруживалась помимо БК и другая микрофлора, в то время как в содержимом, свободно находящемся в полости, микробов смешанной инфекции обнаружить не всегда удавалось.
В 2 случаях кавернотомии, произведенной Г. Н. Сименштейном, был исследован, по нашей инициативе, пунктат содержимого каверны, однако посев не дал роста каких-либо микробов.
Г. Г. Горовенко (1954) при посеве пунктата каверны во всех 6 случаях получил положительный результат. Л. К. Богуш (1955) сообщил, что в период 1946—1949 гг. «в микробиологической лаборатории Института туберкулеза АМН СССР при вскрытии каверн исследовалось их гнойно-некротическое содержание на наличие туберкулезных бацилл и посторонней микрофлоры». «Во всех 25 случаях была обнаружена чистая культура туберкулезных бацилл и ни разу не удалось обнаружить другие микроорганизмы». Е. П. Сабуренкова и Л. Е. Колешко (1966) бактериологически исследовали содержимое каверн при операции кавернотомии. Взяв в ряде случаев материал для исследования с помощью тампона, сразу после вскрытия каверны, они ни разу не обнаружили в нем сопутствующей флоры. В. А. Фрадкин (1961) исследовал микрофлору резецированных полостей распада. Он сеял их содержимое и часть стенки сразу после операции. Так как при 30 посевах он не обнаружил присутствия гноеродной или анаэробной флоры, то дальнейшие исследования в этом направлении им прекращены. Отсутствие роста этой флоры он склонен объяснить применением антибактериальных средств, обладающих широким спектром действия. В связи с его точкой зрения особый интерес приобретают исследования Р. М. Розенфельд (1959, 1962), специально изучавшей вторичную микрофлору легких, резецированных по поводу туберкулеза. Она исследовала 126 легочных каверн у 96 оперированных больных. Из них у 93 больных при посеве содержимого каверны, включая соскоб со стенок, роста не получено, а у 3 — посев дал положительный результат, в том числе в 2 случаях флора была только в каверне. Заинтересовавшись возможным влиянием антибактериальной терапии на стерильность посева, Р. М. Розенфельд проанализировала 46 историй болезни. Оказалось, что 33 больных из числа 46 либо совсем не получали стрептомицина, препарата, как известно, обладающего в отличие, например, от фтивазида или ПАСК, широким бактериальным спектром действия, либо получали его очень мало и давно. Небезынтересно, что и исследования Л. К. Богуша проводились в тот период, когда, как указывает сам автор, антибиотики не получили еще широкого применения.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16