В последние годы складывается такая ситуация, которая делает особенно важным обучение молодых специалистов принципам врачебного искусства, требует привития им еще со студенческой скамьи нравственных навыков в такой степени, чтобы они стали неотъемлемой частью их натуры и соблюдались автоматически во всех случаях общения с больным.
В общих чертах ситуация эта такова. В настоящее время во всем мире, в том числе и в Советском Союзе, идет необратимый и все ускоряющийся процесс узкой специализации практической и теоретической медицины. Идет «растаскивание» основополагающих врачебных дисциплин — терапии и хирургии — на более мелкие. Из терапии выделяются в самостоятельные разделы гастроэнтерология, кардиология, нефрология, пульмонология, ревматология, эндокринология, гематология, гепатология. В хирургии — ангиология, микрохирургия, онкология, урология и другие. Появляются такие специалисты, которые в гастроэнтерологии занимаются одним только желудком или даже одной язвенной болезнью, в кардиологии — только инфарктом миокарда или ИБС (ишемической болезнью сердца).
Эта тенденция развития медицины в целом прогрессивное явление, ибо при сегодняшнем развитии медицинской науки и практики нет человека, который мог бы отлично овладеть всеми разделами даже в одной области. Специализация улучшает и диагностику, и лечение болезней отдельных органов и систем.
Тем не менее узкая специализация таит в себе серьезную угрозу забвения принципов врачебной деонтологии, врачебного мастерства, превращения врача в простого «технаря», ремесленника, набившего руку на узкой специальности.
Дело в том, что узкая и сверхузкая специализация ведет к такому изменению мышления врача, при котором он подчас забывает, что больной — это прежде всего человек со всеми его личностными особенностями, с его тревогами, сомнениями, требующий психологического подхода, лечения не только тела, но и души. Узкая и сверхузкая специализация дает врачу право как бы на законных основаниях считать, что «мое дело — лечить желудок» или, скажем, «я специалист по инфаркту, а что там у вас болит дальше — меня это уже не касается».
На практике, к сожалению, так иногда и получается. Нам приходилось встречаться с больными, которых выписывали из гастроэнтерологического отделения, как только выяснялось, что боли в эпигастральной области были обусловлены не заболеваниями желудка, а болезнью сердца — грудной жабой. Когда разговариваешь с таким врачом, тот позволяет себе даже обижаться. «У него же нет заболевания желудка»,— говорит он. На вопрос, почему же он выписал больного, ведь у того найдено довольно тяжелое заболевание сердца, врач делает еще более удивленное лицо: «Что же я, гастроэнтеролог, буду заниматься не своим делом? Пусть этим занимается кардиолог».
Вот оно, типичное мышление узкого специалиста,— «это не мое дело, пусть им займется другой». При продолжении этой тенденции развития современной медицины дело может зайти очень далеко. Как в одном анекдоте:
К окулисту приходит больной. Записав все его данные, врач отрывается от бумаг и спрашивает:
— Ну, что у вас болит?
— Левый глаз, доктор...
— Как! И вы отнимаете у меня столько времени! Я же специалист по правому глазу! Специалист по левому глазу работает в другой поликлинике!»
Какие уж тут раздумья о больном, о его душевных переживаниях, о страдании!
Каждый специалист прежде всего должен остаться врачом. Настоящий врач не может себе позволить выписать из больницы больного, оказавшегося «не в его профиле». Он обязан вызвать к себе другого специалиста, решить вопрос дальнейшего лечения. Но для этого нужно уметь сострадать, уметь видеть в больном прежде всего человека, понимать его, как самого себя, и стараться помочь в избавлении от болезни, какой бы она ни была. Вот этой душевности, человечности подчас и не хватает нашим узким специалистам. Поэтому, хотя специалистов становится все больше, врачевание фактически может резко ухудшаться.