Результаты исследований И. П. Павлова и его учеников показали, что кора головного мозга является высшим регулятором не только соматических (движения конечностей, чувствительность, координация движений), но и вегетативных, то есть связанных с деятельностью внутренних органов и обменными процессами в организме, функций. Этими исследованиями были окончательно опровергнуты проповедовавшиеся идеалистами всех мастей и религией взгляды на непроходимую грань между телом и душой.
Надо отметить, что о возможности влияния «души» на тело знали ученые уже в далекой древности: они наблюдали изменения функции внутренних органов в зависимости от психического состояния человека, от его эмоций. Так, Гиппократ сообщал о сердцебиении при нервном возбуждении; крупнейший врач средневековья Абу Али Ибн Сина (Авиценна) — о нарушениях со стороны сердечно-сосудистой системы и желудочно-кишечного тракта при сильных эмоциях; известный врач древнего Рима Гален — о влиянии гнева, радости, страха на сердечную деятельность.
О связи психики и телесных функций писали также древние философы и поэты. Например, Платон указывал, что величайшей ошибкой является то, что врачи отделяют душу от тела. А вот несколько строк из философской поэмы «О природе вещей» Лукреция Кара, современника Цицерона и Юлия Цезаря:
Если же дух потрясен сильнейшей тревогой,
мы видим,
Что и душа целиком то же самое чувствует
в теле:
Пот выступает на нем, бледнеет вся кожа,
немеет
Оцепенелый язык, заплетается речь,
застилает
Мраком глаза, звон в ушах,
подкосились колени и видно
Часто нам, как человек от ужаса
падает наземь.
Значительным импульсом для развития так называемых психосоматических воззрений, то есть учения о зависимости телесных нарушений от психических воздействий, явились успехи в изучении неврозов, и в частности истерии, в конце XIX — начале XX века. При этом заболевании, возникающем под влиянием различных психогенных причин (волнения, переживания), очень часто наблюдаются соматические проявления.
Большим скачком в развитии психосоматических воззрений на патологию человека ознаменовались послевоенные годы, когда было зафиксировано резкое возрастание таких заболеваний, как гипертоническая болезнь, инфаркт миокарда, язвенная болезнь, которые стали именовать истинными психосоматическими болезнями. Нельзя было не заметить, что их рост связан именно с теми факторами, которые объясняются особенностями современного стиля жизни, большими нагрузками на нервную систему, эмоциональными перенапряжениями и т. д.
Мы уже указывали в первом разделе на то, что именно И. П. Павловым и его учениками были впервые выяснены реальные физиологические механизмы, по которым осуществляются воздействия на функционирование внутренних органов и на обменные процессы со стороны коры головного мозга. Так сложилось развиваемое в нашей стране направление психосоматической медицины — учение о кортиковисцеральной патологии. Большой вклад в это учение внесли такие ученики И. П. Павлова, как К. М. Быков, И. Т. Курцин, А. Т. Пшоник, А. Г. Иванов-Смоленский, и др.
Продолжаются эти исследования и в настоящее время. В частности, в последние десятилетия внимание представителей школы И. П. Павлова было направлено на выяснение конкретных путей воздействия коры головного мозга на те или другие внутренние органы. И сейчас складываются довольно отчетливые представления о топической организации коркового управления внутренними органами. В результате опытов на животных с удалением тех или иных участков мозга выяснилось, что основные управляющие зоны располагаются в передних отделах мозговой коры — по соседству с теми центрами, что имеют отношение и к соматическим двигательным функциям (то есть к движениям конечностей, туловища), а также в так называемой лимбической области. Если повреждать эти зоны, то выработанные ранее условные рефлексы в деятельности внутренних органов исчезают.
Подобными исследованиями в лимбической области удалось даже вычленить определенные участки, имеющие отношение как к стимуляции, так и к торможению деятельности отдельных, конкретных органов, то есть фактически обнаружились центры, сходные с корковыми центрами для рук, ног, лица и т. д. Гораздо менее отчетливая, но все же бесспорная, топическая проекция того или иного органа отмечается и в подкорковых областях мозга, в частности в гипоталамусе.
Показано, что реализация корковых воздействий на определенные внутренние органы опосредуется именно через него. Из гипоталамуса эти влияния осуществляются уже двояким путем — через вегетативные нервные проводники и через гипофиз с подчиненными ему эндокринными органами. А уж на самой периферии, в каждом отдельном внутреннем органе, воздействие всех указанных факторов суммируется и проявляется через местные химические процессы.
Таковы современные представления о сложнейшей иерархической многоэтажной нейрогуморальной системе регуляции деятельности внутренних органов.
Чем больше развивается медицинская наука, тем глубже мы проникаем в интимные механизмы деятельности организма и его органов, тем более сложными предстают перед нами процессы, приводящие к тому или иному заболеванию.
Надо сказать, что советские ученые (и медики, и философы) уже давно настаивали на том, что не следует твердить об особой психосоматической медицине, что нет каких-то чисто психосоматических болезней, что лучше говорить о психосоматическом подходе к человеческой патологии вообще. И можно отметить, что в последние годы передовые представители психосоматической медицины на Западе тоже стали приходить к тем же выводам.
В каждом заболевании человека тесно переплетаются и биологические (физиологические), и личностно-психологические, и социальные (взаимоотношения в микроколлективе, например, в семье, на производстве) факторы. Болезнь человека, как уже не раз подчеркивалось, — это не чисто биологическое, а биопсихосоциальное явление. Поэтому только при учете всех указанных элементов в каждом конкретном случае заболевания возможно решение как лечебных, так и реабилитационных вопросов.
Нам представлялось целесообразным кратко познакомить читателей с психосоматической проблемой, дабы стало ясно, что неадекватная внутренняя картина болезни, неадекватные реакции на болезнь могут весьма существенно влиять и на течение самого основного соматического страдания. Более того, возможно образование своеобразных порочных кругов между внутренней и внешней картинами болезней: психогенные воздействия за счет неадекватной внутренней картины болезни способны ухудшить функцию больного внутреннего органа, а это, в свою очередь, может углубить и имеющиеся изменения со стороны психики.
Сказанное должно еще больше убедить нас в справедливости сделанного в предыдущем разделе вывода о необходимости профилактики и коррекции неадекватных форм реакций на болезнь.