С недавних пор у нас в стране привился один, очень хороший, на мой взгляд, обычай. На всех праздниках, на всех народных гуляньях вместе с ветеранами труда, знатными рабочими, колхозниками одно из самых почетных мест отводится и нашим славным долгожителям. Повторяю — это хороший обычай! Вид убеленных сединами старцев, их жизнерадостность и бодрость — это ли не еще одно свидетельство торжества нашей социальной системы, где все делается во имя человека, на его благо!
Давайте и мы откроем свой «парад» долгожителей, тем более что все они по праву — герои нашей книги.
Василий Исаевич Воронченко. Он родился в конце прошлого столетия. За 96 лет жизни многое успел повидать. И окопы первой мировой, и революционный порыв Октября, и грозные битвы гражданской войны. Нет, Воронченко не был простым наблюдателем, не стоял в стороне от великих свершений эпохи. Наоборот, всегда получалось так, что он оказывался в самой гуще событий, там, куда его ставила партия.
После Великой Октябрьской социалистической революции Воронченко работал на киевском заводе «Арсенал», был уполномоченным губчека. Два года вместе с тысячами других энтузиастов возводил Магнитку.
Война застала его в родных местах — на Смоленщине... Оккупация — тяжелое, горькое время. Но вскоре фашисты на своей шкуре почувствовали всю тяжесть народного гнева. По всему краю были созданы партизанские отряды, и ни днем ни ночью гитлеровцы не знали покоя.
Особенно прославилось партизанское соединение под командованием Дедушки. За его голову немецкое командование сулило сотни тысяч марок. Об этом гласили расклеенные по всей Смоленщине объявления с описанием примет Дедушки: кудрявая седая борода, стального цвета глаза, прямой нос и высокий рост. Это и был Василий Исаевич Воронченко — отважный партизанский командир.
И еще долго бы наводил ужас на врагов Воронченко, если бы не тяжелое ранение. Госпиталь. Долгие дни он был прикован к больничной койке. А к концу войны Дедушка вновь стал в строй: свой богатый боевой опыт он передавал молодым десантникам, слушателям военных училищ, всем, кому еще предстояло сражаться с врагом.
Но перенесенные трудности, невзгоды, нервное напряжение, и особенно последствия ранения, давали о себе знать. В результате образовалась тяжелейшая язва желудка, развился туберкулез легких, донимали неудаленные осколки... Но ветеран не упал духом. Помимо лечения он взял за правило ежедневную зарядку, летом — бег, а зимой — лыжные прогулки, калорийное питание, но без всяких излишеств. И самое главное — деятельный образ жизни.
Василий Исаевич — активный общественник. Его часто можно видеть на слетах ветеранов войны, он непременный участник торжественных встреч с пионерами и школьниками. Словом, он по-прежнему в строю, по-прежнему молод душой...
Два года назад «Неделя» рассказала о некоторых наших долгожителях. Статья была названа очень, на мой взгляд, удачно: «Сам человек продлевает свой век». И жизненный путь людей, которые перешагнули девяностолетний рубеж,— лишнее тому доказательство.
Вот, например, академик Александр Александрович Михайлов. Имя это известно всем астрономам мира, как известна и Пулковская главная астрономическая обсерватория АН СССР, директором которой долгое время был А. А. Михайлов. Он и сейчас полон сил, творческих планов. Его мысли поражают глубиной, свежестью, неожиданным поворотом. Поэтому интервью с ним хочется привести полностью, я уверена, что это нисколько не утомит читателей.
Итак, слово академику А. А. Михайлову.
— Вы спрашиваете, отчего так долго живу? Ну да, я немного огрубляю ваш вопрос... Понятия не имею. На хорошую наследственность сослаться не могу. В нашем роду никто не дожил до преклонного возраста. И родителей я потерял рано: мать умерла в 29 лет от туберкулеза, отец — в 67 лет от грудной жабы. Сам тоже много болел. Поэтому, право же, не знаю, чем объяснить, что удалось перешагнуть за девяносто. Разве что своей живучестью...
— Много ли вам выпало горя, боли или же, как говорят, судьба миловала?
— Конечно, в какие-то годы было очень нелегко, но назвать свою жизнь трудной не имею права.
— Как относитесь к стрессовым ситуациям, стараетесь ли обезопасить себя от нервных срывов?
— Может быть, это возрастное и связано с притуплением чувств, но я стараюсь как можно меньше реагировать на подобные ситуации. Они меня мало трогают...
Вспыльчивостью не страдаю. Но, конечно, бывают и такие моменты.
— Вносите ли вы в свою жизнь сознательно какие-либо ограничения?
— Прежде всего твердо придерживаюсь правила жить как можно проще.
— Насколько активна ваша жизнь сейчас, приносит ли она столько же радостей и удовлетворения, как десять — двадцать лет назад?
— Радости — дело прошлое, а удовлетворение, несомненно, получаю. Хотя бы оттого, что продолжаю работать. Недавно сдал в печать новую книжку. Идут мои статьи в ежегоднике «Земля и Вселенная», в журналах «Наука и жизнь», «Квант». Я член редколлегий этих изданий, потому они частенько присылают мне на отзыв свои самые различные материалы.
Люблю столярное и механическое дело. У меня дома есть токарный станочек. Делаю на нем всякую всячину. Например, если понадобится подогнать к какой-то камере новый фотообъектив, вытачиваю на станке переходные кольца.
Что люблю еще? Музыку, любимый композитор — Шопен.
— Что посоветовали бы вы молодым?
— Хорошо трудиться, хорошо и долго жить. А долго жить — значит, избегать всего того, что мешает этому. Не раздражаться по пустякам, не копить обид, не заниматься «мысленной жвачкой» своих огорчений. Поверьте, все это способствует долголетию.