Применение тестов не идентично тестированию, которое сводится к математическому фетишизму полученных данных, к абсолютизации метода. В Таджикском медицинском институте ежегодно более 200 человек, подавших заявления, после беседы с членами приемной комиссии меняет свой выбор. Высказываются мнения, что на собеседованиях до поступления в медицинский вуз надо давать психологические задачи, «сталкивая» абитуриентов с человеческой бедой, выяснять их реакцию. Правда, в этих случаях абитуриент может и «сыграть в добропорядочность». Желательно, чтобы поступающие на медицинские факультеты писали сочинения, например, на такие темы, как «Почему я решил стать врачом», «Как я себе представляю труд врача» и т. п. В этом, безусловно, есть известный смысл.
Во Франции (например, в Лионе) пригодность к врачебной деятельности проверяют уже после поступления на медицинский факультет. Применение тестов приводит после первого курса к отсеиванию чуть ли не половины студентов.
Примерные проценты отсева студентов с первого и второго курсов (без тестирования) у нас значительно ниже. Они известны. Не рационально ли набирать большее число абитуриентов с тем, чтобы отбор лиц, годных для медицины, осуществлялся уже в процессе учебы? И, конечно, использовать также тесты. В США при профессиональном отборе широкое применение нашел «Миннесотский многофазный личностный тест», или сокращенно MMPI («Minnesota Multiphasic Personality Inventory»), который уже к 1960 году был переведен на 16 языков. В том числе и на русский...
Итак, число врачей. Их действительно много. Больше, чем в прошлые времена. Дореволюционная Россия была обеспечена врачами в 8 раз хуже, чем США. В СССР обеспеченность врачами на 10 тыс. населения более чем в 1,5 раза выше, чем в США. Явление это само по себе положительное. Но важно, чтобы за внушительными цифрами не упустить то, что всегда делало нашу специальность самой человечной и нужной. Высшие учебные заведения дают в настоящее время достаточно широкое образование. Что касается воспитания личности, то оно, как мне кажется, отстает.
В связи с материалами приведенной выше анкеты опроса посетителей поликлиник, за «круглым столом» «Литературной газеты» мне был поставлен интересный вопрос: «Согласно вашим данным, большинство ценит у врачей вежливость, а не профессиональные достоинства. К вежливости же сводятся подчас и требования к врачу, которые звучат в выступлениях прессы. Не ослабляет ли это у врачей стимула к подлинному профессионализму? ..»
Замечу, что зарубежная деонтология пропагандирует иногда даже сознательную «сухость» отношения врачей к больным. Считают, что сокращение дистанции между врачом и больным ухудшает психологическое воздействие на последнего. Автор нашумевшей в двадцатых годах книги «Врач и его призвание» Эрвин Лик прямо призывал к тому, чтобы пресловутая дистанция сохранялась при любых обстоятельствах. Осуществивший впервые успешную пересадку сердца известный хирург Кристьян Барнард тоже заявил, что не стремится делать больных своими друзьями.
На мой взгляд, проявление доброжелательного отношения к больному — важный элемент лечебного воздействия, поэтому без него немыслим «профессионализм». В силу этого едва ли правильно ставить вопрос «или... или». Тем не менее, если бы передо мной возникла необходимость обязательного выбора, я бы предпочел неприветливого, но знающего свое дело врача тому, кто добр и часто улыбается, но лечить не может.
Существует мнение, что в век компьютеров женщины «гуманизируют» врачебную профессию.
Вопрос о том, как влияет на сегодняшнюю медицину увеличение среди врачей удельного веса женщин, конечно, не однозначный.