Нервных больных называли бесноватыми, полагая, что в них вселились бесы, грызущие их внутренние органы. Отсюда и название болезни — «грыжа» («грызть бесами»). Название паралича (черная немочь) также возникло под влиянием подобных представлений о болезни (бес обычно изображается черным). Эпилепсия («падучая»), как и другие психические болезни, рассматривалась как вселение бесов в человека. Но и при подобных заболеваниях человек якобы не выходит из состояния повиновения богу. Напротив, подобные заболевания будто бы способствуют установлению более непосредственного контакта с богом. Для этой цели церковники извращают реальные факты, свидетельствующие о том, что эпилепсия способствует поддержанию в больном мистических, бредовых представлений. Вот что сообщают М. К. Кокин и Г. А. Габинский: «В одной лечебнице находится пациентка С., 42 лет, страдающая эпилепсией с 6-летнего возраста. В периоды помрачения сознания больная с пронзительным криком Начинает молиться, распевает духовные псалмы, доказывает, что она бог. Часто, находясь в речевом возбуждении, обращается к господу, говорит с ним, причем речь эта состоит из бессвязного набора религиозных терминов. У С. наблюдаются Галлюцинации: она «видит» бога и «слышит» его слова. Религиозные галлюцинации и бред особенно усиливаются у больной перед наступлением эпилептических припадков» *.
Известный русский психиатр П. Б. Ганнушкин ** указывает, что во время религиозных церемоний, так называемых радений, представители секты «хлыстов» часто впадают в нервный экстаз, во время которого они отрекаются от мира и начинают пророчествовать. Этот экстаз возрастает и овладевает всеми присутствующими лицами. При подобных церемониях нервное возбуждение достигает высшей ступени, и сектанты оказываются способными на страшные преступления.
Попытка церковников объяснить болезнь кознями дьявола — это в то же время попытка обелить, оправдать бога. «Если бы не было дьявола, то богу не на кого было бы валить свои ошибки»,— гласит народная поговорка.
Существует и такой вариант объяснения болезни: болезнь как предрайское очищение человека. «Все болезни,— по утверждению православного богослова,— все страдания, какие угодно господу попускать в жизни каждого из нас,— это не проявление озлобления божия, ибо господь есть бесконечная любовь: эти испытания даются нам для искупления множества наших прегрешений, чтобы мы, с терпением перенося их, хотя бы этим изглаждали свои грехи в земной жизни и не уносили с собой в жизнь вечную ответа за них».
Большее единодушие церковники и богословы проявляют в объяснении исхода болезни. Совсем недавно они заявляли, что освободиться от болезни невозможно, что сама попытка излечения при помощи научно-медицинских средств греховна — это активный протест, бунт против бога и его воли.
Так внушается чувство обреченности, предопределенности болезни. Неверие больного в возможность выздоровления подрывает защитные силы его организма, еще более ухудшает пошатнувшееся здоровье. Оптимистическая же настроенность человека укрепляет его здоровье, тонизирует психику и т. п. Не случайно бытует мнение, что хорошее настроение — важный помощник здоровья. «Хорошее настроение,— гласит народная поговорка,— это половина здоровья».
В противоположность этому церковники утверждают, что «...скорби и несчастья, которые неизбежны в земной жизни каждого из нас,— это не только что-либо страшное. В них мы должны находить для себя усладу, ибо они, болезни и лишения, которыми мы хвалимся, являются школой для нас» ***.
* Журнал «Наука и жизнь», 1959, № 10, стр. 53.
** П. Б. Ганнушкин. Сладострастие, жестокость и религия. Избранные труды под редакцией О. В. Кербикова. «Медицина», 1964, стр. 92.
*** Журнал Московской патриархии. 1957, № 7, стр. 32.