Другой вызов на дом. Больной, оказывается, ушел в город. Врач возмутился. Супруга пациента пристыдила врача: «Вы же за это зарплату получаете...»
Мне могут возразить, что подобные случаи единичны. Согласен.
Но, к сожалению, имеются и другие, уже более массовые проявления неумения пользоваться бесплатной медицинской помощью.
В Таллине ежегодно регистрируется несколько сот ложных вызовов «скорой помощи», в Ленинграде и Киеве в 1973 году их было по 6000 в каждом из городов. В Москве в 1982 году 7 процентов вызовов оказались ложными и необоснованными. Выезд обходится государству в среднем от 6 до 20 рублей. В итоге — это тысячи рублей! В одном случае «скорую помощь» вызывают к потерявшему голос попугаю, в другом — чтобы выяснить, не может ли съеденный после коньяка лимон обострить язву желудка.
В Варшаве «скорой помощи» было разрешено в таких случаях штрафовать.
Но дело не только в деньгах. Ведь из-за ложного вызова «скорая» может к кому-то не успеть и кто-то может ее не дождаться.
Другой пример. Известно, что органы здравоохранения требуют от врачей активного наблюдения за определенными группами больных — их диспансеризации. В то же время примерно каждый пятый пациент на вызовы терапевтов не приходит. Врач ждет, время на каждого больного специально планируется, и каждый неявившийся человек обходится государству (за счет зарплаты медицинскому персоналу) около одного рубля. На первый взгляд — немного. Но число диспансерных больных, не являющихся в положенные сроки, исчисляется только по Эстонии тысячами! Явление это повсеместное. Академик Е. И. Чазов отмечает, что, несмотря на все усилия врачей, удается охватить диспансеризацией лишь 75 процентов кардиологических больных.
Невольно напрашивается параллель: в американской прессе обсуждается вопрос о том, как доходы пациента влияют на его возможность обращаться к врачу, у нас же больные в интересах своего же здоровья не используют подчас преимущества бесплатного здравоохранения.
Быть может, как это ни странно, отрицательную роль играет то, что в наших условиях некоторые считают болезнь явлением только биологическим. Между тем и в социалистическом обществе болезнь прежде всего — явление социальное.
У нас нет классовых корней заболеваемости, но болезни всегда социально обусловлены и прямо или косвенно связаны с образом жизни людей.
Речь идет не о теоретических проблемах. Эти положения важны практически, ибо снижение заболеваемости зависит не только от уровня медицинской науки и усилий медицинских работников, как некоторые думают, а преимущественно от социальных условий жизни и борьбы за здоровье, проводимой всем обществом, от того, как человек сам относится к своему здоровью.
Успехи здравоохранения, впрочем, тоже социально обусловлены и тоже зависят от этого.
Поэтому, например, рост средней продолжительности жизни в Советском Союзе и ликвидация многих инфекционных заболеваний являются в первую очередь отражением общегосударственных мероприятий, направленных на укрепление здоровья советского человека.
Возвращаясь к проблемам бесплатности медицинской помощи, я был бы не прав, утверждая, что мы сами, медицинские работники, ее всегда правильно используем.
Среднее пребывание больного на больничной койке в США (по всем специальностям) более чем в два раза короче, чем в СССР. Ясно, что на показателе стационаров США сказывается платность. За десятилетие 1960— 1970 гг., как заявил бывший президент Р. Никсон, стоимость медицинского обслуживания возрастала в США вдвое быстрее, чем общая стоимость жизни, а увеличение платы за больничное лечение в 5 раз опережало рост других цен. Плата частнопрактикующему врачу возросла за эти же годы на 57,7 процента, а плата за день больничного лечения на 155,6 процента. Эти же тенденции заметны и в последнем десятилетии: стоимость лечения в среднем увеличивалась на 8,3 процента, а в больницах — на 15—16 процентов ежегодно.