8 июля 1964 года в «Правде» была напечатана статья А. Рудзинскас «Народный учитель». На северо-востоке Литвы в небольшом городке «каждый день по тихим улицам шагает в школу старый учитель. Люди снимают перед ним шапки, провожают его благодарным взглядом». А недавно состоялась встреча бывших выпускников школы со своим наставником. «Взрослые люди, приехавшие со всех концов республики, сели за маленькие парты, будто снова пришла к ним юность», и учитель спрашивал их, как вошли они в большую жизнь, заняли ли в ней достойное место. И с каждым новым ответом светлело его лицо. Да, хорошими людьми выросли его питомцы.
Школа в жизни детей занимает огромное место, а для детей, у которых нет настоящей семьи, первое место принадлежит ей. В школе ребенок должен найти материнскую нежность, внимание к своим первым мечтам и снисхождение к своим проступкам. Особенно внимательно и бережно следует относиться к детям, поведение и успеваемость которых нарушают спокойную жизнь школы. Такие дети есть в каждой школе, в каждом классе. Их имена часто звучат в кабинете директора, на заседании педагогического совета. Их редко любят и еще реже понимают. За многие годы работы мне — врачу-психоневрологу — не раз приходилось сталкиваться с ними. Наблюдение убеждает, что в основе «трудного» поведения и плохой успеваемости детей чаще всего лежат неполноценное здоровье, особые условия развития, не замеченные и не принятые во внимание взрослыми, и равнодушное, казарменное отношение к детям в семье и в школе.
Где теперь маленький Сережа, который перестал посещать школу, проучившись в ней 6 месяцев, и никакие наказания родителей не могли повлиять на мальчика, хотя в школу он пошел очень охотно. В беседе с ним я выяснила, что на первых уроках он не успевал выполнять задание педагога и писал плохо и грязно, но, оставаясь дома, часами просиживал за выполнением домашних заданий (я видела эти чистенькие тетрадки), но... в школе педагог перечеркивала старательно написанные строчки и ставила двойку. «Она не верила мне, что это все я пишу сам»,— говорил мальчик, и на глазах его появлялись слезы.
Так же неприветливо встретила школа семилетнего Юру. С первых дней он получал двойки за то, что буквы у него упорно выскакивали за линейки, много раз ему делали замечания, так как он не в состоянии был сидеть спокойно в течение 45 минут, а один раз его даже поставили на весь урок в угол. «Школу не очень люблю, люблю наполовину,— говорил он по-детски откровенно.— Люблю за то, что интересно рассказывают, а не люблю потому, что замечания все время делают». А пройдет еще немного времени, и мальчик уже «не наполовину», а совсем перестанет любить школу, так как родители своим отношением усугубляют ошибки педагога. «За двойки меня папа бьет»,— объяснил мне дальше свои тревоги мальчик. И на мой вопрос: «Чем же тебя бьют? — ответил: «Кожаным ремнем от формы». Ремнем от формы, которую с такой гордостью надел когда-то Юра!
С первых дней нужно стараться, чтобы ребенок полюбил школу, в этом залог успеха обучения, и с первых дней надо воспитывать в детях культуру чувств — в их жизнь не должны входить первая неправда, первая обида и первая несправедливость. Нельзя делить детей на «трудных» и «нетрудных».
«В классе у нас три ряда: хороший, средний и плохой,— рассказывал одиннадцатилетний Коля. Около хорошего ряда Александра Васильевна обещала скоро поставить красный флажок, а хулиганов... о, с хулиганами очень расправляется, ругает их по-всякому, говорит: паразиты». Разве это допустимо!?
Врачебный опыт убеждает, что «трудными» становятся прежде всего дети, неправильно принятые в первые классы. Часто единственным критерием для направления ребенка в школу является семилетний возраст; а ведь есть дети, которые по состоянию здоровья в семилетнем возрасте еще не могут посещать школу. Они отстают в физическом и психическом развитии, легко истощаются, не могут долго концентрировать внимание даже на легком задании. Эти дети даже примитивно не ориентируются во времени, не знают свой адрес, не знают имени и отчества родителей. У них отсутствует понятие о числе. «У курицы четыре ноги, у кошки три лапы». Плохо разбираются они в красках: «На деревьях синие листья, глаза у меня розовые, у моей мамы желтые». Не могут назвать домашних животных, птиц и часто отвечают в таком роде: «Из зверей я знаю попугайчиков, рыбов и мух».