Врач обязан уметь выделить основные звенья, расстроенные при данной патологии, и назначить два-три лекарства, которые коррегировали бы их. По мере нормализации этих звеньев придут в норму и все остальные, нарушенные вторично. В организме «все связано со всем».
Как говорил прекрасный педагог и врач академик Б. Е. Вотчал, нужно уметь «дать столько, сколько нужно, но не больше, чем можно, найти часто весьма узкий фарватер между мелями чрезмерной осторожности и скалами безрассудной смелости».
Разумеется, в жизни всегда многое не так просто, как на бумаге. Легко давать рекомендации, гораздо труднее их выполнять. Целый ряд субъективных причин склоняет врачей к полипрагмазии.
...Профессор во время обхода спрашивает больного:
— Ну, как вас лечат?
И слышит в ответ:
— Вы знаете, профессор, мне здесь ничего не делают.
При выяснении оказывается, что больной получает основные, самые необходимые два-три лекарства.
— Ну разве это лечение? — продолжает не соглашаться больной, которому профессор говорит, что назначения лечащего врача вполне достаточны.
Поразительно, что многие считают хорошим врачом лишь того, кто прописывает им несколько различных таблеток, одновременно назначает инъекции, вводит лекарства путем ингаляций, электрофореза и даже в клизмах. И иной раз совершенно невозможно противостоять такому напористому больному.
Вот еще одна зарисовка с натуры.
Профессор консультирует в поликлинике. Врач показывает больную с острым артритом, в основном для решения вопроса о том, что у нее — ревматизм или ревматоидный артрит. Опухание мелких суставов, склонность к атрофии мышц, утренняя скованность — основание для суждения о ревматоидном артрите. Профессор говорит, что, учитывая начальную стадию, необходимо назначить достаточную дозу аспирина и делагил после ужина.
— Профессор,— говорит больная,— а я слышала, что бруфен лучше.
Тот объясняет ей, что бруфен ничем не лучше аспирина или анальгина.
— Я с вами согласна, но хорошо бы все-таки бруфен...
Злясь на себя, он уступает, чтобы не затягивать диалог, ибо остальные больные нетерпеливо ждут за дверью. Протягивает рецепт и говорит:
— От трех до четырех таблеток в день, в зависимости от действия.
— Спасибо, доктор,— говорит она и добавляет: — А скажите, пожалуйста, я слышала, что есть еще уколы золотом. Нельзя ли мне их прописать?
Вот это медицинская «подкованность»! Насколько же трудно с такой пациенткой разговаривать ее лечащему, участковому врачу!
— Препараты золота,— говорит профессор,— показаны не во всех случаях и не всем. В начальной стадии они необязательны, да и препарат сам довольно дорогой.
— Профессор,— говорит больная, пропуская мимо ушей первую часть его фразы,— пусть доктор выпишет мне этот препарат, а уж я его достану. Цена для меня ничего не значит...