Взгляд в прошлое

В дальнейшем на Руси менялись лишь различные системы винной торговли: откупная, акцизная и др. При этом откупщики самодурствовали, открыто издевались над народом, подкупив, разумеется, власти.

Все это приводило к протесту. И вот в 1858 г. литовские сапожники и столяры перестали пить спиртное. 13 течение года к этому движению примкнула значительная часть соседних губерний. Возникали своего рода «трезвые бунты» (Остроумов, 1914).

Крестьяне давали «зароки», т. е. обеты воздержания от алкоголя. Такой зарок, являясь значимым моральным обязательством перед церковью, был и наиболее простым методом лечения, к которому прибегали больные алкоголизмом в тех условиях. Осуществлялось это так: после специальных молебнов больной давал в церкви обет не нить спиртного в течение определенного времени. Целовал при этом Евангелие и крест. Иногда давшему зарок вручался и крестик, который он должен был носить и не снимать до тех пор, пока не почувствует, что не может выдержать назначенного срока. По данным А. В. Маровникова (1912), чаще выдерживали обеты, данные сроком на 1 год. Итак, реакцией на резкий рост злоупотребления алкоголем в России на рубеже XIX—XX вв. стало движение трезвенничества. Однако в тех общественно-исторических условиях оно не могло эффективно решать проблемы, связанные с пьянством и алкоголизмом. К борьбе с алкоголизмом активно подключились медики, был проведен даже Всероссийский съезд, посвященный борьбе с алкоголизмом.

После революции в 1917 г. советская власть приняла ряд правительственных постановлений, направленных на борьбу с пьянством. Так, постановлением СНК от 19 декабря 1919 г. ¹ запрещались повсеместные в РСФСР изготовление и продажа питьевого спирта, крепких напитков и не относящихся к напиткам спиртосодержащих веществ. Пиво и вино все же оказались за рамками запретительных мер. Для виноградных вин допускалась крепость не свыше 12°. А 3 ноября 1920 г. были объявлены национальной собственностью все находящиеся на территории РСФСР виноградные вина, коньячные и водочные изделия (Гуревич, Залевский, 1930).

Однако необходимо отметить, что после первых относительно благополучных лет начался малоконтролируемый рост пьянства, стимулируемый самогоноварением. Как признавала в 1922 г. газета «Красноярский рабочий», «все мы, занятые всевозможными кампаниями, проглядели развивающееся пьянство».

В стране развернулась организованная борьба с самогоноварением. Победа рассматривалась как задача чрезвычайной важности, так как запрет на продажу спиртного был практически отменен самогоноварением. Так, только в 1923 г. в деревнях Советской России было переведено на самогон около 200 млн. пудов хлеба (Бехтерев, 1927). По данным И. Д. Страшуна (1929 г.), в 1922 г. в стране было выявлено 94 тыс. случаев самогоноварения, в 1923 г.-191 тыс., в 1924 г.- 275 тыс. За один только 1924 г. было изъято около 1 млн. самогонных аппаратов.

Как следствие обострившейся антиалкогольной борьбы значительно ужесточилось антисамогонное законодательство. В ударном порядке были организованы месячники по борьбе с самогоноварением, милиция проводила систематическую и стимулируемую работу по выявлению самогонщиков.

Однако рост винокурения не прекращался, тогда был выбран другой путь. С 1923 г. была разрешена продажа наливок и настоек крепостью до 20%. Далее с декабря 1924 г. постановлением ВЦИК и СНК разрешено увеличение крепости настоек и наливок до 30%. Тем не менее в сельской местности эти алкогольные напитки почти не употреблялись. В связи с этим в 1925 г. началось производство сорокаградусного «хлебного вина». По сути дела, это была водка и на нее сразу же возник громадный спрос. Самогоноварение пошло на убыль, но пьянство стало быстро расти (Воронов, 1930). Динамика производства спиртных напитков показана в таблице 1.

1. Постановление СНК о запрещении в РСФСР без разрешения производства и продажи спиртных напитков и неотносящихся к напиткам спиртосодержащих веществ // Декреты советской власти. М., 1974. Т. 7.