Над больницей, в которой долгое время работал один из авторов этой книги, пролегала авиатрасса. Когда самолет преодолевал звуковой барьер, раздавался выстрел, и в операционной резонировали окна.. Победу принято отмечать салютом. Но есть барьеры, которые берутся тихо и незаметно. Мы имеем в виду барьеры, фиксируемые в истории болезни трафареткой фразой: «Согласие больного на операцию получено».
Решаясь на серьезную операцию, больной надеется, что операционный стол явится тем «водоразделом», по одну сторону которого лежат болезнь и страдания, по другую — здоровье и жизнь. Тем более что хирург не сомневается в успехе. Но хирург ведь никогда не сомневается вслух. А если он споткнется? И тогда на это же можно посмотреть иначе: по одну сторону «водораздела» — жизнь, какая ни есть, но все-таки жизнь, а по другую — неизвестно что, возможно — и смерть.
Здесь нередко мы сталкиваемся с глубоким противоречием: предлагая больному серьезную операцию, после которой он может стать инвалидом, мы скрываем от него истинный диагноз. Возникает естественный вопрос: если рака нет, то зачем делать такую большую операцию? И около трети онкологических больных, подлежащих радикальному лечению, сегодня отказываются от него и этим обрекают себя на весьма тяжелые последствия.
Отказ больного от операции по разным соображениям нередко является смертным приговором, который он сам себе подписывает. Причины отказов весьма разнообразны. Одна из них заключается в том, что больной не верит, что он опасно болен. Чаще всего это бывает тогда, когда опухоль выявлена случайно при профилактическом осмотре и пока еще не доставляет человеку сколько-нибудь серьезных страданий. Эта причина отказов весьма существенным образом отражается на общих результатах противораковой борьбы.
Так, в Ленинграде в последние десять лет более трети всех регистрируемых больных раком легкого выявляется методом флюорографии, и в большинстве случаев (88%) достаточно рано. Однако смертность от рака легкого в Ленинграде, как и во всем мире, существенно не снизилась: более половины из своевременно выявленных больных, по свидетельству главного врача Ленинградского онкологического диспансера доктора С. С. Ярицина, отказываются от операции.
Другой пример. В Японии, где очень велика заболеваемость раком желудка, было проведено массовое обследование населения с помощью специальных оптических приборов — гастроскопов. При обследовании удалось выявить около 1000 человек с самыми ранними стадиями рака желудка. Эти люди пока еще не испытывали никаких страданий и только половину из них удалось уговорить на операцию. Из этих 500 человек через 5 лет были живы почти все. Между тем отказавшиеся от операции в последующие годы сами просили их оперировать, но при более выраженных симптомах болезни. По истечении тех же пяти лет из них были живы только менее одной трети.
Мы располагаем данными о значительном числе больных раком желудка, отказавшихся от лечения в различных стационарах Москвы. Как правило, это были больные с незапущенным и неосложненным опухолевым процессом, т. е. наиболее перспективные в прогностическом отношении. Однако более 70% из них умерли в течение первых двух лет после выписки из больницы. Если же они были бы оперированы, то, как читатель теперь, наверное, понимает и сам, картина была бы совсем иной.
Отказ от операции при раке желудка равносилен отказу от врачебной помощи потому, что при этой локализации опухоли нет иных радикальных способов лечения.
Для выяснения причин отказа мы опросили большую группу больных. Заметим сразу, что ни в одном случае отказ от операции не вызван социальными или бытовыми причинами.
Самой частой причиной был страх. В ряде случаев он был вызван тяжелым течением послеоперационного периода у соседа по палате, неверием в возможность выдержать оперативное вмешательство из-за плохого самочувствия или преклонного возраста. Трое больных ответили, что «страх напал» от долгого ожидания операции. В двух случаях больные испугались после того, как операция несколько раз переносилась.
Борьба со страхом, который, по образному выражению одного из хирургов, является «серой сестрой боли», — важнейшая задача не только медицинского персонала, но и родственников больного.
Отсутствие жалоб и хорошее самочувствие — другая частая причина отказа. Больные недоумевают: зачем оперироваться, если ничего не болит?
«Когда заболит — делайте со мной, что хотите, хоть режьте! А пока здоров — на операцию не соглашусь. Ведь предлагают отрезать не ноготь, даже не палец, а желудок!» — пишет больной П. 49 лет, по профессии токарь высокого разряда.
Многие больные отказываются от операции потому, что не испробовали другие методы лечения. Шесть человек под этими «методами» подразумевают лечение голоданием — и это при раке!
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9