Ко мне в кабинет входит, пугливо прижимаясь к матери, шестилетняя девочка. Она настороженно, с испугом озирается по сторонам, когда к ней обращаются с вопросами, теряется, краснеет, отвечает тихим прерывающимся голосом. При виде рефлексологического молоточка, который я беру в руки, чтобы проверить коленный рефлекс, она отшатывается и глаза ее наполняются слезами. По словам матери, девочка очень послушна и исполнительна, но крайне обидчива, плаксива, труслива; если воспитательница в детском саду чуть повысит на нее голос, она забивается в угол и долго плачет. Она пугается даже, если при ней ругают или наказывают других детей. Дружит она лишь с одной тоже тихой девочкой из своей группы, а остальных детей, особенно мальчиков, сторонится. Вера никогда не дает отпора, если ее обидит кто-либо из ребят, а только тихо и долго плачет. Шумных игр не любит. Охотно играет с детьми младшей группы, заботится о малышах и утешает их. От участия в детской самодеятельности отказалась, хотя у нее хороший слух и голосок и она охотно поет куклам, когда рядом нет никого из посторонних. Нетрудно определить, что у девочки слабый тип нервной системы.
Пока я осматриваю Веру, через закрытую дверь из коридора слышно, как кто-то прыгает и передвигает стулья, сердитые окрики женщины: «Алеша, перестань, сиди спокойно!» Как только мать с дочкой выходят из кабинета, в него с криком «Наконец-то!» впереди матери врывается пятилетний Алеша, в дверях пытаясь дернуть Веру за волосы. Он бойко обегает кабинет, без спроса хватает со стола молоточек, фонарик, спрашивая, «для чего это», вскакивает на весы. Хотя он на год моложе Веры, он совершенно не боится осмотра, охотно выполняет мои задания, особенно связанные с показом своей силы или ловкости. По словам матери, Алеша способный живой мальчик, но слишком непоседливый непослушный, подчиняется только отцу. На него часто жалуются в детском саду, где он нарушает режим, дерется, отбирает у детей игрушки, не боясь входить в конфликты даже с детьми старше его по возрасту. Воспитательнице подчиняется плохо, при попытке поставить его в наказание в угол сразу же выбегает из него, при попытке лишить его сладкого отнимает его у соседа, и только когда Алеше угрожают пожаловаться на него папе (матери он не боится), мальчик некоторое время ведет себя спокойнее.
Конечно, нетрудно догадаться, что Алеша принадлежит к группе детей с сильным, неуравновешенным типом нервной системы.
В отличие от Веры и Алеши Толя ведет себя в моем кабинете очень спокойно и солидно: не плачет, не пугается осмотра, не прыгает, не кричит. На вопросы он отвечает не сразу, немного подумав, но спокойно и по существу. Раздевается методически, не спеша, аккуратно складывая снятую одежду. Окрик матери «Побыстрее!» не производит на него никакого впечатления — он продолжает раздеваться так же спокойно, снятые ботинки ставит строго параллельно, в каждый из них укладывает снятый с соответствующей ноги носок. По рассказам матери и принесенной из детского сада характеристике, это спокойный мальчик, не плаксивый, не озорной. Он скрупулезно выполняет все привычные для него режимные требования, но сразу теряется и начинает нервничать, если его заставят сделать что-либо непредвиденное, ломающее распорядок дня. Если его кроватку переставят на новое место, он несколько ночей плохо спит; если пересадят на другое место за столом, теряет аппетит; когда детский сад переехал на дачу, первые дни ходил как потерянный. Хорошо уживается со своими товарищами по группе, но очень трудно сходится с новыми ребятами. Долго не мог установить контакта с новой воспитательницей. Любая привычка у Толи становится очень стойкой, и отучить его от нее нелегко. Толя, конечно, относится к группе детей с сильным, уравновешенным, но инертным типом нервной системы.