... У девочки девяти лет внезапно заболел живот, появился жидкий стул. Родители доставили ее в городскую детскую больницу. Дежурный врач, осмотрев ее, заподозрил инфекционное заболевание (кишечную инфекцию) и переправил в детскую инфекционную больницу. Там лечащий врач предположил, что у нее не кишечная инфекция, а острый аппендицит. Лейкоцитоз также свидетельствовал о возможности аппендицита — количество лейкоцитов было повышено до 14 000 единиц. В связи с этим девочка была направлена в клинику детской хирургии.
В клинике ее осмотрели хирурги и, отвергнув предыдущий диагноз, вновь отправили в детскую инфекционную больницу. Однако состояние больной не улучшалось, живот был вздут, появился явный инфильтрат в его правой половине.
Девочка вновь была доставлена в клинику детской хирургии — на третий день. Детский хирург и на этот раз отверг диагноз аппендицита. При этом он позволил себе заявить:
— И зачем эти инфекционисты гоняют больную взад-вперед. Вечно они взваливают свою работу на нас!
И, несмотря на то что все это происходило в ноль часов десять минут, отправил девочку назад. Причем оба раза в отделении были места для госпитализации и наблюдения. Не было только у врачей отделения единственного — чувства ответственности, сострадания, человечности. На пятый день у девочки развилась картина разлитого перитонита, она была оперирована, на операции выявлен флегмозно-гангренозный аппендицит, но, к сожалению, все усилия врачей ее уже не спасли... Случай этот обсуждался в коллективе больницы, в Министерстве здравоохранения, и виновные были сурово наказаны. Но от этого ни девочке, ни ее родителям не стало легче.
«Медицинская газета» в статье «Круги равнодушия» рассказала трагическую историю 38-летнего «человека богатырского сложения» А. И. Гавриленко, который обратился... к стоматологу по поводу зубной боли.
После элементарной зубоврачебной манипуляции он вдруг почувствовал себя плохо. Искал помощи сначала у участкового врача, потом в Иванковской центральной районной больнице. Не торопясь выяснили диагноз и лечили его один за другим отоларинголог, терапевты, невропатологи и консультанты. Об этих 17 днях, последних в его жизни, и рассказала в письме в редакцию жена Гавриленко.
Итак, вернемся к началу. Первый визит — к стоматологу Л. Ф. Заинчковской. Врач вскрывает абсцесс на десне, лечит только зуб, который причинял боль, хотя и многие другие, пораженные запущенным кариозным процессом,— опаснейший источник инфекции — нуждались в незамедлительном лечении. Вот и случилось то, чего вполне можно было ожидать,— развился гнойный периодонтит, затем гнойный гайморит, в последующем инфекция распространилась на мозговые оболочки. А ведь эту «цепную реакцию» можно, нужно было пресечь! Уже студентам второго курса мединститутов говорят: прервите причинно-следственную связь и оборвете всю цепь.
Стоматолог выдает больничный лист и через три дня его закрывает. А у больного — повышение температуры. Дни бегут, ему хуже. Явно неврологические симптомы, не укладывающиеся в картину бронхопневмонии (один из первоначальных диагнозов), врачи, как говорится, в упор не видят. Больной нуждается в экстренной госпитализации, но... в больнице нет мест. Можно подумать, что все это происходит в глухом таежном поселке, а не в часе езды от Киева! Впрочем, в таежный поселок, как известно, в наше время по вызову на самолете или вертолете сразу же прибывает врач...
Сердце жены чует беду, она стучится во все двери. Но врачи спокойны.
— Вы хотите, чтобы за один день полегчало? — замечает заведующий терапевтическим отделением поликлиники В. Г. Рябушенко.— Пусть пьет таблетки.
И только на десятый день Гавриленко наконец попадает в больницу. Ирония судьбы: за неимением мест в терапевтическом отделении (врачи упорно игнорируют острую картину неврологического процесса) его кладут в неврологическое отделение. Казалось бы, уж невропатологи-то забьют тревогу. Увы... Три дня к больному не подходит ни один врач. Невропатологи считают его «терапевтическим», а терапевты о нем и вовсе забыли.