В прежние годы наиболее частым показанием к краниотомии на мертвом плоде являлось анатомическое сужение таза, приводившее к значительному пространственному несоответствию между размерами головки плода и таза матери. Возникновение такого несоответствия могло быть обусловлено и другими причинами: неправильным вставлением (предлежанием) головки, наличием крупного плода, уродствами плода (чаще всего гидроцефалией).
Г. И. Кораблев (1841) писал, что в случаях узкого таза при наличии мертвого плода и истощении сил роженицы необходимо применять перфорацию головки. Считая, что операция наложения щипцов менее сложна, чем прободение головки, Г. И. Кораблев советовал у некоторых рожениц перед применением перфорации головки производить операцию наложения щипцов.
В дальнейшем, по мере развития акушерской науки и практики, врачи перестали накладывать щипцы на мертвый плод, поэтому краниотомию стали применять чаще, считая, что операция, уменьшающая объем головки, должна при такой акушерской ситуации производиться исключительно в интересах матери.
И. П. Лазаревич (1867) отмечал, что краниотомия показана тем роженицам с мертвым плодом, у которых роды затягиваются и появляется опасность образования пузырно-влагалищных и кишечно-влагалищных свищей.
Некоторые акушеры полагали, что наличие мертвого плода само по себе должно являться показанием к ускорению родов путем уменьшения объема головки. Так, Hegar (1882), Stahl (1882), И. Ф. Баландин (1889), Schroeder (1896), Schauta (1909), М. Н. Побединский (1918), А. П. Губарев (1923), М. А. Колосов (1931) рекомендовали производить краниотомию на мертвом плоде, принимая во внимание прежде всего интересы матери. Fritsch (1890), Ahlfeld (1900) отмечали, что было бы большой ошибкой подвергать мать какой бы то ни было опасности из одного лишь желания сохранить неприкосновенный плод. Многие авторы не разделяли этого мнения, считая, что если нет показаний со стороны матери для окончания родов, то роды необходимо предоставить силам природы. Они смотрели на краниотомию, особенно при высоко расположенной головке, как на серьезную операцию для матери и считали, что краниотомия должна иметь строгие показания.
Н. Ф. Толочинов (1898) считал краниотомию на мертвом плоде (при предлежащей или последующей головке) показанной только в тех случаях, когда акушерская ситуация вынуждает врача немедленно окончить роды. Чаще всего это бывает вследствие сужения таза и недостаточного раскрытия маточного зева. В этих случаях краниотомия позволяет избежать травмы мягких тканей родовых путей. Кроме того, по его мнению, показанием к краниотомии на мертвом плоде могут служить эклампсия, декомпенсированные пороки сердца, кровотечения вследствие предлежания плаценты или преждевременной отслойки нормально расположенной плаценты, упорная слабость родовых сил, угрожающий разрыв матки. Следует, однако, отметить, что акушеры иногда за угрожающий разрыв матки ошибочно принимали начавшийся или совершившийся разрыв. Естественно, что производство краниотомии у таких рожениц приводило к трагическому исходу (Redwitz, 1920; Cheung, 1931).
В. С. Груздев (1922) писал, что при несомненной смерти плода краниотомию следует производить более широко. «Строго говоря, акушер не погрешит, если будет производить ее не только в тех случаях, где естественное окончание родов грозит какой-либо опасностью для матери, но и там, где никакой опасности для последней не предвидится, единственно с целью избавить роженицу от нескольких часов родильных мук».
Позже взгляд на место краниотомии в акушерстве изменился, и эту операцию стали проводить у тех рожениц, у которых роды невозможно было закончить операцией классического поворота плода акушерскими щипцами или кесаревым сечением (Mendenhall, 1923). Краниотомия считалась показанной и у тех рожениц, состояние которых не допускало применения никаких других акушерских операций (наличие инфекции у роженицы, внутриутробная гибель плода) (Granzow, 1934, 1951; Beck, 1940; В. А. Сеньковская, 1959).